Странные люди вышли из тёмного леса и торфяных пустошей долины на тихие улицы Грандура. Словно какой-то ядовитый ураган выдул закопчённых полевыми кострами и провонявших всё вокруг немытыми ногами селян, разбросав пришельцев по всему городу. Болотным духом пахнет.

Можете теперь представить, какие безобразия творились на улицах этой ночью.

Неистово звучал пожарный колокол, но в ответ никто не закричал, не побежал куда-то…

В общем, пропади оно всё пропадом – коллективная реакция.

Торгаши ушли, работаем.

Намахавшись топором досыта, Геллерт, похоже, понял, что для него тут же найдут ещё какое-нибудь неблагородное занятие, вроде снятия колёс, и, заявив, что в гончарной лавке по соседству «видел кое-что интересное», ушёл со двора через здание: ворота во двор заперты, а искать неуловимого распорядителя с ключом лишний раз неохота.

– Чего же интересного он мог обнаружить у глиномесов?

– Ночную вазу, – пошутил я, закрепляя очередную из верёвок, притягивающих кейсы к багажнику.

– Не помешало бы! – возничий сразу ухватился за мысль.

– Гика, не пугай меня. По малой нужде вполне можно и на ходу приладиться.

– Высунуть-то можно… А ежели сосулька с крыши упадёт? – предположил он.

– Чтоб ты лопнул с такими пожеланиями! – представил я. – Дай тебе волю, нагрузишь дилижанс, как повозку торгаша, ещё немного, и сидеть негде будет.

– Хорошая мысль, хозяин! Давай пристроим оставшиеся дрова на сиденье рядом с Геллертом! Зачем ему вся лавка?

– Ругаться будет, – предупредил я.

– Пусть его… Ишь, хитрец, к гончару он пошёл! Лавки закрыты, кто ему откроет?

– Откроют со всей душой, уверяю.

Возле печки приклёпаны два хомута из тонких железных прутьев, которые надёжно удерживают «штатную» стопку полешек, не давая им разлететься по салону. Мы уложили туда, сколько смогли, а остальные дрова уместили на сиденье Геллерта, справа по ходу движения.

Экспедиция опять обрастает барахлом.

Поход в лавку гончара завершился полным успехом, добытчик притащил два шерстяных одеяла.

– Его жена пристроила рядом с горшками! На продажу. Я и купил, – с чувством выполненного долга пояснил Гел.

Я решил пошутить:

– Ночные горшки были?

– А что, надо было прихватить? – удивился воин.

– На ходу справлять нужду опасно, Гика говорит, что острая сосулька может упасть прямо на самую гордость.

– Ха-ха! Ну, вам, дохлякам, может быть, и страшновато будет, а о мою гордость любая сосулька расколется на мелкие кусочки!

– Будет тебе хвастаться, скажи, как там в городе?

Охотник за головами моментально посерьёзнел.

– Гробовая тишина, как перед бурей, улицы пусты. Два раза видел гвардейцев, похоже, они стягиваются к центру.

– А пожар? – спросил возничий.

– Дыма нигде не видно.

– Могли использовать колокол, как сигнал тревоги, – предположил я.

– Кто?

– Не знаю, Гел.

– Скоро узнаем, – нехорошо спрогнозировал возничий.

– Хватит друг друга пугать! Давайте-ка побыстрей закончим наши дела и отправимся в путь! – Сам не знаю, почему и на кого я разозлился. Наверное, на неизвестность.

Открылась дверь чёрного хода гостиницы, и на пороге показалась фигура хозяина. Он присмотрелся, неудачно выкрикнул, тут же схватился за горло и махнул рукой. Я первым понял – что-то случилось. И быстро пошёл к нему, следом и парни.

– Марк! Марк Уишем! – снова крикнул хозяин, на этот раз успешней.

– Я вас слушаю, Рамар!

– К вам гости пожаловали, уважаемый, – прохрипел он натужно, болезненно, в то же время старясь сохранять необходимый по статусу лоск. Обычно поджатые губы, соединяющие в себе одновременно чопорность и профессиональное расположение, растянулись в скупой улыбке, приоткрыв пожелтевшие зубы.

– Гости? – удивился я.

– Прекрасная дама с утра – это хороший знак, как я полагаю, – он пошевелил передо мной тонкими ухоженными пальцами. – Пожалуйста, встречайте!

Повернувшись, Рамар повёл нас через темный коридор со скрипучими половицами под ковровой дорожкой второго срока службы.

– Вот сюда.

– Да я знаю… Её зовут Лана Картич из Балместри?

– Это она! Увидев такую красавицу, я сразу понял, какой гостье нужен номер, и надеюсь, что он ей понравится.

– Зачем ей номер, Рамар? Мы просто собирались всей компанией посидеть в вашей чудесной таверне, и только, – как-то неуверенно молвил я.