С В. Христенко мы были знакомы по Уральской ассоциации экономического взаимодействия, когда он, как и я, работал первым вице-губернатором. Позднее пару раз я в качестве председателя комитета СФ заходил к заместителю министра финансов В. Христенко с предложениями о совершенствовании межбюджетных отношений.

Разговор оказался предельно лаконичным:

– Евгений Саулович, каково ваше мнение о новом министерстве – региональной политики?

– Идея хорошая, что получится – посмотрим.

– А как вы смотрите на то, чтобы поработать в этом министерстве?

– В каком качестве, Виктор Борисович?

– Как в каком? В качестве министра.

Как бы вы ответили на такое предложение? Особенно – учитывая, что пятый месяц вы находитесь в «творческом простое», а в январе вам стукнуло шестьдесят четыре.

Конечно, я сказал «да».

– Тогда восьмого в 10 утра прошу быть у меня.

Через два дня почти полтора часа мы с В. Христенко обсуждали, чем должно заниматься обновленное министерство, каковы его основные задачи, отношения с министерствами финансов, экономики, силовиками…

На 12.00 была назначена встреча с премьером. В приемной С. Кириенко мы разминулись с выходящим из кабинета незнакомым мне молодым человеком. Потом мне шепнули, что это был еще один претендент на кресло министра, ныне один из лидеров «Единой России» Вячеслав Володин.

Беседа с Сергеем Кириенко продолжалась более получаса.

После этого на метро я добрался до сестры, у которой остановился, и, расположившись у телефона, пытался почитать что-нибудь легкое. Где-то после 15.00 раздался звонок В. Христенко: «Поздравляю!».

Через час по радио и ТВ передали указ президента с коротким названием: «О Сапиро Е. С.».

До сих пор точно не знаю, кому конкретно я обязан этим высоким назначением, кто первым назвал мою фамилию.

С моей «колокольни», это могли быть В. Христенко или Б. Немцов, который был в курсе, что я остался не у дел.

Где-то в июле, когда я встречался с Егором Гайдаром, у него вырвалось: «Хорошо, что с назначением мы вам помогли». Если это так, то «мы» – вероятнее всего, с А. Чубайсом.

Имеется еще одна версия. После моего назначения в нескольких СМИ было опубликовано интервью саратовского губернатора Д. Аяцкова. Аяцков сообщил, что во время консультаций Сергея Кириенко с региональными лидерами саратовцам практически удалось провести заместителя Аяцкова, Вячеслава Володина, на пост министра по региональной политике.

Но «…благодаря поддержке Егора Строева на этот пост был все же назначен нынешний министр Сапиро». Аяцков уверен, что здесь решающую роль сыграл возраст последнего, видимо, сочтенный аксакальским. Как сообщил Аяцкову Сергей Кириенко, именно возраст г-на Сапиро «позволит ему легче решать северо-кавказские дела» [20] . Назывался и комбинированный вариант: «…по сведениям из источников в Совете Федерации, кандидатуру Сапиро предложил спикер палаты Егор Строев, а новый вице-премьер Виктор Христенко его поддержал. Благо, что кандидатура Сапиро выглядит компромиссной: он хорошо знаком с региональными лидерами, но не принадлежит ни к одной из региональных лоббистских групп» [21] .

С Сергеем Кириенко, 1999 год

Как говорят дипломаты, ни подтвердить, ни опровергнуть эти версии я не могу. Есть, правда, одна закономерность. Все вероятные «рекомендующие» знали меня «в деле».

Министр – должность политическая. Он должен иметь свою выверенную, выстраданную политическую линию, программу. Его святая обязанность реализовывать эту программу, не оглядываясь на каждый шорох, не перекладывая на кого-то ответственность. Только тогда он, простите за высокопарность, может «полезным быть народу». Только при этом он соответствует своему высокому званию.

Что бы о них сейчас ни говорили, именно так поступали Е. Гайдар (либерализация экономики), А. Чубайс, М. Зурабов (монетаризация льгот) [22] . Из них только А. Чубайсу посчастливилось не только захватить плацдарм, но и довести боевые операции до победы (приватизация, реформирование РАО ЕС). Остальные «полегли», захватив первый рубеж. По моему убеждению – с честью. Чего не могу сказать об их многочисленных коллегах, годами ходивших вокруг да около «неприступных крепостей» или, того хуже, пришедших на готовое и презрительно оценивающих тех, кто торил им дорогу.

Можно возразить: бывают периоды, когда нет необходимости в радикальных реформах, в необходимости «бросаться на амбразуру». С первым с большой натяжкой могу согласиться. Со вторым – увы, нет. Где-где, а в управленческой деятельности всегда найдется ситуация, когда одно и то же принятое решение на ура воспринимается одними, с протестом – другими. Взять ту же сочинскую олимпиаду и ее экологическую составляющую…

Я пришел в правительство, в министерство со своими предложениями, со своей федеративной политикой. Эти предложения базировались на анализе конфликтных ситуаций, возникающих внутри Пермской области, между регионами, регионами и федеральным центром. У меня имелась уникальная возможность оценить эти конфликты как с позиций «регионала» (спикера областного парламента), так и «федерала» (председателя комитета СФ). При таком подходе можно было претендовать на объективность.