…Кугель перестал обдумывать эту тему как не сулящую никакой выгоды и уже начал поворачиваться, когда его взгляд уловил какое-то движение. Он снова взглянул на утесы, и воздух вдруг заполнился уже слышанной им музыкой — музыкой боли и экзальтированного отчаяния. Кугель смотрел в удивлении. Большое крылатое существо в белом пролетело в воздухе над краем утесов. Его огромные крылья были длинными, с ребрами из черного хитина, соединенными серой перепонкой. Кугель в благоговейном страхе следил, как оно влетело в пещеру, расположенную у вершины одного из самых больших утесов.

Прозвенел гонг; Кугель не смог определить направления, откуда шел звук. Резонанс заставил воздух содрогнуться, а когда последние обертоны стихли, неслышная музыка снова стала почти ощутимой. Из долины появилось еще одно крылатое существо, оно несло человека, возраст и пол которого Кугель не смог определить на расстоянии. Существо повисло над утесами и выпустило свою ношу. Кугелю показалось, что он слышит слабый крик, музыка звучала печально, величественно, благородно. Тело, казалось, очень долго падало с большой высоты и, наконец, ударилось о землю у основания холмов. Крылатое существо, выронив человека, скользнуло на утес, сложило крылья и вытянулось, как часовой, глядя на долину.

Кугель быстро спрятался за скалой. Заметили ли его? Он не знал. Глубоко вздохнул. Этот печальный золотой мир прошлого ему не нравится. Чем скорее он отсюда уберется, тем лучше. Он осмотрел кольцо, которым снабдил его Фарезм, но камень был тусклым, как стекло, никакие искорки не указывали направление к ВСЕОБЩНОСТИ. Этого Кугель и боялся. Фарезм ошибся в своих расчетах, и Кугель никогда не сможет вернуться в свое время.

Звук хлопающих крыльев заставил его опять взглянуть в небо. Он отскочил назад и прижался в укрытии за скалой. Печальная музыка удалилась, крылатое существо пролетело на фоне солнца и бросило новую жертву к подножию утесов. Затем с хлопаньем крыльев приземлилось на выступе и вошло в пещеру. Кугель встал и, пригнувшись, побежал по тропе в янтарных сумерках.

Тропа вскоре привела в небольшую рощу, и здесь Кугель остановился, чтобы перевести дыхание. Дальше он продолжил путь осторожнее. Он пересек полосу обработанной земли, на которой стояла пустая хижина. Кугель хотел использовать ее в качестве убежища на ночь, но ему показалось, что изнутри на него смотрит какая-то черная фигура, и он прошел мимо.

Тропа уводила от утесов, через холмистую равнину, и как раз перед наступлением темноты Кугель подошел к деревне на берегу пруда.

Приближался он с большой опаской, но опрятность улиц и признаки хорошего ведения хозяйства подбодрили его. В парке у пруда стоял павильон, вероятно, предназначенный для представлений, даваемых музыкантами, мимами и декламаторами. Парк окружали аккуратные маленькие дома с высокими фронтонами, увенчанными декоративными гребнями. На противоположной стороне пруда находилось большое здание с красивым фасадом, выложенным эмалированными красными, желтыми и синими пластинками. Крыша здания представляла собой три высоких гребня. Центральный, самый высокий, конек поддерживал панель со сложным резным изображением, а на боковых были установлены многочисленные сферические фонари голубого цвета. Широкий навес перед зданием укрывал столики и скамьи на открытом воздухе. Все это освещалось красными и желтыми фонарями в форме шаров. За столиками отдыхали жители поселка. Старшие курили, пили вино, а юноши и девушки исполняли эксцентрический танец с высоким подбрасыванием ног под музыку труб и концертино.

Приободрившись мирным спокойствием этой сцены, Кугель подошел к навесу. Жители деревни относились к типу людей, никогда раньше не виденному Кугелем: сравнительно невысокие, с большими головами и длинными беспокойными руками. Кожа их была сочного оранжевого цвета, глаза и зубы черные, волосы, тоже черные, свисали у мужчин вокруг лиц, оканчиваясь голубыми нитями бусин, а у женщин были закручены вокруг колец и крючков, в результате чего получались немыслимо сложные прически. Тяжелые челюсти поддерживали широкие плоские скулы, а длинные раскосые глаза, внешние края которых были опущены, смешно выкачены. Длинные носы и уши легко шевелились, отчего лица этих людей становились очень живыми и подвижными. Мужчины были одеты в черные камзолы и коричневые плащи, а замысловатый головной убор представлял собой широкий диск, черный цилиндр и еще один диск меньшего размера, окруженный позолоченным шаром. Одежда женщин тоже не отличалась богатством красок. Они носили черные брюки, коричневые блузки с эмалированным диском на животе, а к каждой ягодице был подвешен искусственный хвост из зеленых или красных перьев, возможно, показатель их брачного статуса.

Когда Кугель вышел на свет фонарей, все разговоры смолкли. Носы застыли, взгляды устремились к нему, уши изогнулись в любопытстве. Кугель улыбался направо и налево, в вежливом приветствии взмахивал руками. Он присел у пустого столика.

Под навесом начались возбужденные разговоры, но слишком тихие, чтобы Кугель их услышал. Вскоре один из стариков подошел к столику Кугеля и произнес фразу, которую Кугель не понял, потому что устройство Фарезма еще не набрало достаточного материала для преобразования значений. Кугель вежливо улыбнулся, беспомощно развел руками. Старик сказал еще что-то, более резко, и снова Кугель показал, что не понимает. Старик неодобрительно резко кивнул и отвернулся. Кугель жестом подозвал хозяина, указал на хлеб и вино на соседнем столике и выразил желание, чтобы ему принесли то же самое.

Хозяин задал вопрос, который, несмотря на его непонятность, Кугель истолковал. Он показал золотую монету, и хозяин удалился.

Разговоры за столиками возобновились, и вскоре Кугель начал понимать их. Поев и напившись, он встал и направился к столику старика, который заговорил с ним первым. Тут он почтительно поклонился.

— Разрешите присесть за ваш столик?

— Конечно, если хочешь. Садись. — Старик указал на стул. — По твоему поведению я решил, что ты не только глух и нем, но еще и ограничен в умственном развитии. Теперь ясно, что ты, по крайней мере, можешь говорить и слышать.

— Я обладаю и разумом, — сказал Кугель. — Как путешественник издалека, незнакомый с вашими обычаями, я решил спокойно понаблюдать некоторое время, чтобы из-за своего незнания не нарушить приличий.

— Разумно, хотя и странно, — заметил старик. — Но твое поведение пока не противоречит правилам и нормам. Можно ли узнать, что привело тебя в Ферван?

Кугель взглянул на кольцо: камень тускл и безжизнен; ВСЕОБЩНОСТЬ находится где-то в другом месте.

— Я живу в отсталой местности; путешествую, чтобы узнать обычаи и стиль жизни более цивилизованных народов.