Кугель осторожно поднял хрупкий от прошедшего миллиона лет шар, и вернулся наружу. Вихрь по приказу Фарезма перенес его назад.

С ужасом ожидая гнева Фарезма, Кугель осторожно протянул высохший талисман.

Фарезм взял его.

— Это все?

— Больше ничего нет.

Фарезм выпустил шар. Он ударился о землю и превратился в пыль. Фарезм посмотрел на Кугеля, глубоко вздохнул, сделал жест крайнего раздражения и пошел в свою предсказательскую.

Кугель с облегчением двинулся вниз по тропе, прошел мимо рабочих, в беспокойстве ожидавших приказаний. Они мрачно смотрели на Кугеля, а человек в два локтя высотой бросил в него камнем. Кугель пожал плечами и продолжал идти по тропе на юг. Вскоре он прошел мимо того места, где миллион лет назад располагалась деревня; теперь это была пустошь, заросшая большими изогнутыми деревьями. Пруд исчез, земля была сухой и жесткой. В долине виднелись развалины, но совсем не в тех местах, где некогда находились древние города Импрегос, Тарув и Равержанд, о которых теперь никто не помнил.

Кугель шел на юг. За ним утесы растаяли в дымке и вскоре стали совсем не видны.

Большую часть дня Кугель шел по пустыне, где не росло ничего, кроме солончаковой травы. Лишь за несколько минут до захода солнца он вышел на берег широкой реки, рядом с которой пролегала дорога. В полумиле справа виднелось высокое деревянное строение, покрытое снаружи штукатуркой коричневого цвета, очевидно, гостиница. При виде ее Кугель почувствовал большое удовлетворение, потому что весь день ничего не ел, а предыдущую ночь провел на дереве. Через десять минут он распахнул тяжелую, окованную железом дверь и вошел в гостиницу.

Он стоял в вестибюле. По обе стороны от него располагались створчатые окна, позеленевшие от времени, в которых заходящее солнце отражалось тысячами отблесков. Из общего зала доносился веселый гул голосов, звон посуды, запах старого дерева, навощенной плитки, кожи и булькающих котлов. Кугель прошел туда и увидел у огня два десятка человек, которые чинно потягивали вино и обменивались последними новостями.

Хозяин стоял за стойкой — коренастый человек едва ли по плечо Кугелю с высокой лысой головой и длинной черной бородой, свисающей на целый фут. Глаза у него были выпячены и прикрыты тяжелыми веками; выражение лица спокойное и мирное, как течение реки. Услышав просьбу Кугеля о ночлеге, он с сомнением взялся за нос.

— У меня все занято: в это время как раз пилигримы движутся в Эрзу Дамат. Те, что ты видишь здесь, составляют едва ли половину всех, кого я должен приютить на ночь. Если хочешь, я прикажу расстелить в зале матрац; больше ничего сделать не могу.

Кугель недовольно вздохнул.

— Я ожидал не этого. Мне нужна отдельная комната с хорошей постелью, с окном, выходящим на реку, с тяжелым ковром, чтобы приглушить звуки пения и выкрики в общем зале.

— Боюсь, ты будешь разочарован, — без особого сожаления сказал хозяин, — Единственная комната, подходящая к твоему описанию, уже занята, вон там сидит человек с рыжей бородой, это некто Лодермюльх, он тоже направляется в Эрзу Дамат.

— Может, если сказать, что мне очень нужно, он согласится уступить комнату и проведет ночь на матраце, — предложил Кугель.

— Сомневаюсь, чтобы он отказался от комнаты, — ответил хозяин. — Но почему бы тебе и не спросить самому? Я, откровенно говоря, не собираюсь обсуждать с ним этот вопрос.

Кугель, наблюдая резкие черты лица Лодермюльха, его мускулистые руки, слегка презрительное выражение, с каким он слушал разговоры других пилигримов, согласился с оценкой характера, которую тому дал хозяин, потому и не стал обращаться с просьбой.

— Похоже, придется спать на матраце. Теперь относительно ужина: мне нужна дичь, хорошо поджаренная, приправленная, с гарниром, и еще два-три блюда с твоей кухни.

— Кухня перегружена, и придется тебе вместе с остальными пилигримами есть чечевицу. Вся имеющаяся дичь заказана тем же Лодермюльхом на ужин.

Кугель раздраженно пожал плечами.

— Неважно. Я хочу смыть с лица пыль и выпить вина.

— Во дворе проточная вода и желоб, можешь воспользоваться. Мази, ароматные масла и горячие полотенца за дополнительную плату.

— Достаточно воды. — Кугель прошел за гостиницу и обнаружил там небольшой бассейн. Умывшись, он осмотрелся и увидел прочный сарай из бревен. Он пошел в сторону гостиницы, но потом остановился, снова посмотрел на сарай. Кугель подошел, открыл дверь и осторожно заглянул внутрь, после чего в задумчивости вернулся в общий зал. Хозяин принес ему кружку подогретого вина, и Кугель отошел к скамье подальше от остальных.

Лодермюльх высказывал свое мнение о так называемых фунамбулских евангелистах, которые, отказываясь ставить ноги на землю, всюду ходят по туго натянутым канатам. Лодермюльх остановился на ошибках их основной доктрины.

— Они считают, что возраст земли двадцать девять эпох, а не двадцать три, как обычно думают. Они утверждают, что на каждом квадратном локте земли умерло и превратилось в прах два с четвертью миллиона человек, создав таким образом повсеместный слой праха покойников, ходить по которому — святотатство. Внешне этот аргумент правдоподобен, но подумайте: прах одного трупа, рассеянный по квадратному локтю, создает слой в тридцать три дюйма толщиной. Таким образом получается, что всю землю покрывает прах умерших, и толщина его более мили. А этого не может быть.