Превозмогая отвращение, я проглотила мокрый и полусырой завтрак. Не время быть слабой. Пора уже начинать думать головой, а не тем местом, которым думала до сих пор.

Себя, кстати, тоже ненавижу! За истерики, за непонятливость, за то, что позволила себе так неосмотрительно поддаться обаянию незнакомца. Не говоря уже о его руках и прочих… хм… частях организма. Сейчас мне было стыдно за своё поведение. У меня-то, если откровенно, тоже не было ни малейших оснований с такой бесстыдной готовностью отвечать на притязания Эйлара.

Вела я себя как последняя идиотка. Да и сейчас веду. Должна бы, по хорошему, быть благодарна Алехандро. Как ни крути, именно он не позволил опуститься окончательно, избавив таким образом от неотвратимо накрывшего бы по утру стыда. Да, мне было за что благодарить свой кошмар, а я его ненавидела. Люто, истерически, до зубовного скрежета и со всей яростью ущемлённого самолюбия и растоптанной гордости.

— Да что с тобой?!

Не обращая внимания на смятение и взволнованны восклицания спутника, я решительно и зло закидывала поклажу себе на спину. Получалось не слишком хорошо. Хотя это как посмотреть… Одна из сумок, перелетев через спину, угодила прямо в лоб подскочившему уродцу. Перелёт! С другой стороны, прямо в точку.

— Да чтоб тебя! Бешенная! — взвыл горбун.

На мгновение стало легче. Но лишь на одно только мгновение. Когда вонючка, пошатнувшись, стал оседать на землю, меня жаркой волной затопил стыд. Какая же я… скотина! Чуть было человека не убила! Ещё и инвалида! Господи, как я могла? Истеричка чёртова!

Было бы из-за чего психовать! Разбудили меня не вовремя видите ли! Думать о том, что едва не переспала с едва знакомым мужчиной было тоже стыдно, но вид шишки, набухающей на лбу Алехандро и вовсе убивал.

Сглотнув, приняла непростое решение. Тошнота подступила к горлу, но другого выхода не было. Как ещё я могу, если не искупить вину, так хоть извиниться? Выхухоль бледная…

Коротко всхлипнув, я опустилась на колени перед горбуном, подставляя спину. Опустила голову на землю, демонстрируя смирение и покорность.

Алехандро, который уже начал было подниматься, снова шлёпнулся на задн… Тфу! На что-то точно шлёпнулся в общем.

— Ты чего? — выпучив глазюки, просипел он. — Подыхать собралась?

Вот зомбя полосатая! От возмущения я почти зарычала, но сдержалась, напомнив себе о совести. Я тут перед ним распласталась, как лишайник по бревну, а он ещё издевается! Врезала бы копытом промеж глаз, да… Собственно уже врезала, хоть и не копытом… Потому…

Сдержаннее надо быть, родная, сдержаннее. Если б не твоя истеричность, так и не грела бы брюхом мёрзлую землю. А ещё в сторону белобрысой стервы хвостом махала! Типа та психичка неуравновешенная и всё такое. Сама не лучше! И не фиг на зеркало пенять, коли рожа крива.

И, кстати, земелька-то действительно ледяная. Так и цистит можно влёт заработать. Интересно, а у лошадей бывает цистит? С другой стороны, учитывая уже пройденное, мой копытный организм на удивление стоек. Падения с высоты, ночёвки на свежем воздухе, купание… Брр… Ещё и питание для кобылы не совсем адекватное.

Может, богиня постаралась? Должна же она была хоть какие-то бонусы предоставить, раз сочла такой вид необходимым для неизвестной миссии? В любом случае покрываться изморосью ради эксперимента совсем не улыбалось.

Я глухо заворчала, покосившись на всё ещё пребывающего в ступоре горбуна. Нет, чего он резину тянет?! Что я ему, фантик, под ногами валяться? Может, для ясности шашечки на лоб пришпандорить?! Впрочем, кажется некоторые гниющие товарищи начали потихоньку шевелить мозгами.

— Эм…

Гениальное изречение! А какое глубокомысленное!

Алехандро медленно, словно к скалящейся псине, протянул ко мне бирюзовую ладонь. Я окаменела, глотая отвращение. Господи, лишь бы не вырвало! Я заслужила, конечно, но…

Пожалуйста! Зажмурившись, сосредоточилась на дыхании.

Шкуры неуверенно коснулась тёплая ладонь. Я против воли вздрогнула, но стиснула зубы и запретила себе шевелиться. Если не вспоминать про обладателя руки, даже не противно. Ну, почти…

Ладонь прижалась чуть плотнее. Погладила по шкуре у лопатки. Почти приятно даже. Господи, если бы вонючка не был такой… такой вонючкой! Насколько проще было бы пребывание в этом мире, а?

Да уж ‘Ромео, как мне жаль, что ты Ромео!’. То ещё сравненьице…