– Помог с чем?

Он развел руками.

– Столкнуть ее вниз.

– Ничего себе жестокость!

– Таков был обычай в нашей деревне, – сказал он. – Но мне это казалось ужасным, и в ту ночь мы с сестрой решили, что скотина задумала отомстить. Наверное, осел просто навещал место, где погребены его подруга и предки. Полагаю, там столетиями копились кости. Возможно, он выказывал уважение самой смерти, а мы проехались с ним за компанию. Однако мы впали в панику.

– А что случилось потом?

– Возле нас широкой полосой ударила молния, гром загрохотал прямо над головами, и моя сестра, закричав, свалилась со спины осла. Ее запястье пронзил обломок кости, – голос Ямы стал тише, едва перекрывая грохот прибоя. – Она истекала кровью. Я зажал ее рану, пытаясь помочь. Она пыталась не плакать, но я чувствовал, как она мучается. Когда ты сопротивляешься смерти, умирать больно.

– Бедная Ями, – посетовала я.

– Она умерла на рассвете, когда шторм угомонился. Она холодела на моих глазах, и я успел пообещать, что последую за ней и буду ее защищать. Увидев, как она покидает тело, я исполнил свой обет.

– И ты заботишься о ней.

Он кивнул.

– Да. Если я позабуду Ями, она выцветет.

Я притормозила, и мы опять поцеловались. На наших губах ощущалась соль.

– Ты хороший брат.

– Она тоже поддерживает меня.

– Вместе с твоим народом. – Наконец-то меня поразил груз всех его обязательств. Не только его сестра, а тысячи призраков зависели от воспоминаний Ямы, которые не давали им исчезнуть. – Ты о них всех заботишься.

– В меру сил. Порой я задумываюсь о том, скольких потерял. Тяжело посчитать людей, которых ты забыл.

При виде грусти на его лице мне захотелось спорить с ним.

– Но разве не бледнеет каждое воспоминание, рано или поздно?

– Точно так же все умирают, но убийства из-за этого не становятся нормой.

Я покачала головой.

– Но призраки уже мертвы. Тот старик, что последовал за мной домой, сказал, что привидения просто истории, которые сами себе рассказывают.

– Так же, как и живые.

Я уставилась на океан, размышляя, так ли это. Часть из нас создана историями, о которых мы умалчиваем. Я держу в себе происшествие в Далласе и морочу головы любимым людям враньем и полуправдами. А мама не рассказала мне о смерти Минди, хотя призрак подруги преследовал ее все эти годы.

Впрочем, может, она и рассказала, только без слов: ее страх во время путешествий в машине, потребность каждые пять минут получать от меня весточки – она рассказывала историю исчезновения Минди каждый день своей жизни.

– А как же иначе, – сказала я, – все мы созданы из историй. Но мы с тобой плоть и кровь, чего не скажешь о привидениях.

– Речь не о том, что такое призраки на самом деле, Лиззи. А о том, какими мы решим стать.

Я взглянула на него.

– О чем ты?

– Мы выбираем сами, что нам делать, уважать мертвых или их использовать, – сказал Яма, отступив на шаг, и между нами проскользнул холодный ветер. – Представь, как легко тому старику, решившему, что призраки не люди. Для тебя было бы проще думать так же. Тебе бы больше не пришлось беспокоиться ни о Минди, ни о ком-то из них.

Я потупила глаза.

– Я не такая.

– Нет. Но тут у тебя постоянно будет выбор. Ты должна решить, что призраки достойны спасения.

Я подняла глаза, бросая вызов напряженному взгляду Ямы. Тысячи людей и его собственная сестра-близнец рассчитывали на то, что он будет считать их реальными. Их нужды лежали на нем тяжелой ношей, как вина за преступление, которого он не совершал… преступление под названием «забудь и продолжай жить».

– Ясно, – прошептала я. – Призраки реальны. Поэтому я хочу помочь Минди и вернуться в тот дом.

Яма отшатнулся от меня, будто я его ударила.

– Убийца еще жив, – объяснила я. – Его жертвами стали те маленькие девочки. А деревья в его палисаднике похожи на трофеи.

– Лиззи, тебе не стоило туда возвращаться.

– Но я не могу ничего не делать! Минди безумно напугана и беспокоится, как бы он снова не пришел за ней. Она боится дольше, чем я живу.

Он кивнул в знак согласия.

– Но в ней причина того, что ты столь быстро меняешься, Лиззи.

Я уставилась на него.

– Что?

– Смерть присутствует в твоем доме с момента твоего рождения. В воспоминаниях твоей матери всегда была ее мертвая подруга. Поэтому ты никогда не сомневалась в реальности загробного мира. Вот почему ты с такой легкостью увидела призраков. Ты рождена для этого, Лиззи.

Я в ужасе попятилась.

– Ты серьезно? Значит, я проклята!

– Нет. Я лишь хочу сказать, что загробный мир для тебя как вторая кожа. Ты должна бороться с ним, а не искать в нем ориентиры. Ты должна держаться подальше от дома убийцы и тех девочек.