договориться и так далее. Она не очень хорошо знала жизнь.

В тот день Егор не удержался и рассказал ей. Она подумала, подумала и

набрала номер сестры, тети Юли. Егор ждал скандала, но вышло по-другому.

Мама благодарила Павлика. Пашку она по привычке звала Павликом.

История со шпаной каким-то образом стала достоянием гласности. Понятно,

что, если есть случай, то найдется и тому случаю свидетель. Такие нашлись, и

котировки Егора взметнулись еще выше.

Сашка Поляничев, который сидел с ним за одной партой, просто раздулся от

гордости и всячески набивался в друзья. Поляна, наверно, и думал, что они

друзья, потому что Егор никогда не вел себя с ним по-свински и не допускал

обидного тона, хоть Сашка был троечник и балбес.

Но друзей у Росомахина не было. Так сложилось. Такой у него характер.

Одиночка.

Вот девчонок Росомаха любил. Нравились ему девчонки. И те липли.

Страдали. «Чего страдать-то? – изумлялся Егор. – Весело же, отлично просто!»

Он не был циником, негодяем, мерзавцем. И потом – он же никого не

обманывал никогда! И никому ничего не обещал.

Просто к девчонкам Егор относился так, как заядлый киноман относится к

своей коллекции DVD-дисков. Что плохого в том, что человеку нравится смотреть

новые фильмы? Кто его за это осудит? Какой-то фильм он посмотрит лишь

однажды, какой-то – несколько раз, прежде чем водрузит диск в отведенное ему

место на полку.

И возможно, подзабыв и соскучившись, через месяц, год или несколько лет

ему снова захочется освежить в своей памяти сюжет и эмоции, но кто сказал, что

он должен с утра до вечера на протяжении всей своей жизни пересматривать один

и тот же старый боевик или триллер? Чушь какая.

А вот девчонки так не думали. Страдали, надоедали. Самое это любимое у

них дело –выяснять отношения. Хлебом их не корми, дай повыяснять. Но тут тоже

нюанс. Выяснить-то в результате можно совершенно неподходящие вещи.

Девчонкам же требуется, чтобы ты им определенно заявил, что любишь, тоскуешь,

места себе не находишь и мечтаешь жениться. Глупые самочки.

Егору иногда хотелось крикнуть на весь белый свет:

– Девчонки, да живите вы весело! Смотрите, как все вокруг отлично! Не

мучайте вы себя тяжкой ерундой, когда все так легко и просто!

Что же касается «жениться», то Егор данный акт считал наитупейшим и

наиабсурднейшим поступком и концом свободной счастливой жизни любого

вменяемого мужика.

И потом, почему он должен весь свой оставшийся век ежедневно созерцать

надоевший до спазмов в горле застиранный махровый халат, замызганный на пузе

и с дыркой под мышкой, и натыкаться на грязные колготки в тазике возле

стиральной машины?

Но грязные колготки и застиранный халат – это ведь не все. Каждый день на

протяжении всей твоей длинной, надеюсь, жизни, этот «халат» прямо с порога

будет заводить бессмысленные монологи, утомляя тебя, уставшего на работе, как

сволочь, пустой трескотней; будет рыдать, если невпопад ответишь на идиотский

вопрос о том, как прошел день; оскорбляться из-за того, что ты так и не заметил

свежевымытого пола или лысых после эпиляции конечностей.

А ведь есть еще тесть с тещей, свояки и свояченицы, чужие болезни вплоть

до геморроя, проблемы на работе, но не у тебя, а у «халата», проблемы в школе, и

тоже не у тебя, а у твоего отпрыска, тьфу-тьфу, не к ночи будь сказано!

Мрак!

А тут Ревякин со своими идиотскими приколами.

Втрескался, говорит. Вот урод.

Фигня все это. Улетучится, не впервой. Влюбляться полезно.

Главное в этом деле что? Главное, не воображать себе всякие глупости, что

судьба, что на всю жизнь и до гроба, и тогда ты с легкостью избежишь того, что

случилось с наивными и недалекими простаками, которые сейчас маются со

своими «халатами» на их общей жилплощади.

У него железное правило – никогда не приводить в свой дом девчонок. Он и

не приводил. Ни одну. И не приведет. Это его берлога, и впускать в нее кого-либо