Не ведая, какие враги устремились по ее следу, Кицунэ вынырнула из-под воды купальни и, едва сдерживая распирающий ее восторг, подплыла к леди Хикари, которая в шапке мыльной пены неспешно совершала омовение.

– Мам, мама! – девочка протянула к ней руки. На раскрытых ладонях маленькой оборотницы лежала половинка раковины двустворчатого моллюска. – Смотри, что я нашла! Ракушка!

– Ух, какая красивая!

– Половинка! Сломалась, наверно. А улитка, что в ней жила, наверное, сейчас ползает по дну и ищет второй кусочек своего домика! Я найду ее и отдам!

Глубоко вдохнув и вытянув перед собой руки с зажатой в них ракушкой, «истинный демон» снова нырнул под воду с совершенно детской беззаботностью, играя.

* * *

Кицунэ плавала в розовых облаках сладкой неги. Руки мамы скользили по ее плечам и спине, легким массажем даря невероятное наслаждение. Никогда в своей жизни Кицунэ не могла себе даже представить такого удовольствия и далеко не сразу очнулась, когда голос леди Хикари шепнул ей на ушко:

– На сегодня, пожалуй, достаточно, дочка. Пора уходить из купальни.

– Мам, давай еще... – Кицунэ пристроилась поудобнее, подставляя спину под массаж. – Еще немножко!

– Но ведь вода уже почти остыла, – нашла Хикари причину для отказа. – Скоро станет совсем холодно.

Кицунэ обернулась и, пару мгновений подумав, озарилась улыбкой. Если проблема в холоде, то уж она-то сможет ее решить!

Оборотница принялась быстро формировать пальцами печати и собирать энергию Ци. За время купания она успела восполнить все потраченные на создание стен запасы сил и теперь...

Меж ладоней Кицунэ завился и начал быстро расти миниатюрный смерч. Девочка наращивала его силу секунд десять, а затем, словно зажатый в руках мяч, сунула смерч в воду. Движение воздуха передалось воде. В купальне, все увеличивая скорость движения, возник водоворот.

Предусмотрительно разведя руки чуть в стороны, она позволила воде накрыть свои ладони, а затем вдохнула побольше воздуха. Кицунэ напитала воздух потоками Ци и начала медленно выдыхать, одновременно заставляя детонировать элемент огня в выдыхаемой энергии. Струя огня ударила в клубок смерча, и в центре водоворота возник огненный шар.

Вода постоянно перемешивалась, нагрев происходил равномерно. Почувствовав, что в купальне снова стало достаточно тепло, Кицунэ развеяла свои дзюцу и с победной улыбкой обернулась к маме.

– Теперь нескоро остынет!

– Ну что с тобой делать? – вздохнула камигами-но-отоме. Понимая, что так просто дочку ей не угомонить, Хикари решила пойти на коварную хитрость. – Хорошо, положи руки на край бассейна и расслабься.

Кицунэ с готовностью выполнила инструкции, и ласковые ладони женщины снова заскользили по ее спине и плечам. Пальцы леди Хикари порхали, словно бабочки, касаясь, скользя, нежно нажимая. Камигами-но-отоме владели искусством массажа в совершенстве. Кицунэ, никогда прежде не испытывавшая ничего подобного, откровенно балдела. Вздыхая, постанывая и протяжно мякая, она расплылась как медуза и, блаженно улыбаясь, прикрыла глаза.

Увидев, что клиент созрел, Хикари сделала знак бабушке Таке, и они вдвоем извлекли из купален безвольно обмякшую девчонку.

– Мам, еще... – вздыхала Кицунэ, не замечая, что ее уже вытирают и заворачивают в свежие простыни. – Еще...

Слова ее становились все тише. Теряя контроль над собой, Кицунэ поникла и сладко засопела, погружаясь в объятия сна. Девочке позволили немного подремать, а затем пришлось будить ее, поднеся под нос плошку с ароматной похлебкой, сваренной еще до купания и теперь разогретой. Успевшая изрядно проголодаться, Кицунэ очнулась и потянулась к еде, забыв даже повозмущаться тому факту, что купание закончилось.

День угасал, и сумерки мало-помалу сгущались над тихим лесом. Тиха была и группа людей, только что завершивших настоящий праздник живота. Стряпня леди Хикари и бабушки Таки была настолько вкусна, что шиноби и самураи не находили в себе сил остановиться, пока переедание не достигло высшей степени.

Теперь с благодушными улыбками они, тяжело отдуваясь, сидели вокруг костра и перебрасывались дружескими репликами, не переставая нахваливать мастерство поваров.

– Мне можно даже позавидовать, – говорил Бенджиро. – Я в прямом смысле ел за двоих.

– А псевдодуши, что, и вкус еды передают? – спросила Кицунэ, с любопытством поглядывая на сидящую чуть в стороне от нее Йори.

– Вкус еды, что видно, что слышно и где болит. Все передают.

– Не может быть! Докажи!

– И как же мне тебе это доказать?

– Отвернись! – Кицунэ подождала, когда шиноби исполнит ее просьбу, и показала Йори два пальца. – Сколько?

– Два.

– А сейчас?

– Четыре.

– А сейчас? – Кицунэ задействовала вторую руку.

– Шесть. Потом будет восемь, десять... как будешь двенадцать показывать?