Стихотворения и поэмы
вернуться

Светлов Михаил Аркадьевич
Шрифт:

148. ПОЛИНЕ ОСИПЕНКО

Сквозь легенды, сказанья, былины Далеко ль до бессмертья идти? «Очень близко!» — сказала б Полина, Но не может произнести… Ни слезой, ни печалью не надо Омрачать наш прощальный салют, Если с русскою женщиной рядом Боевые легенды идут. Этот образ, знакомый и милый, Разве время от нас заслонит?.. Вся страна перед свежей могилой Близким родственником стоит. И никто не пройдет стороною, Каждый замысел, каждый порыв, Все мечты свои перед тобою, Как живые цветы, положив, Чтоб сквозь годы другим поколеньям Славу женщины передать — Самолетом, стихотвореньем — Всем, что может быстро летать! 1939

149. «Есть земля на севере…»

Есть земля на севере Францева Иосифа — Там навек забуду я, Что меня ты бросила. Полно разговаривать, Знаю я заранее — Будешь ты участвовать В северном сиянии. Знаю я заранее, Что зарю над льдинами Будешь пошевеливать Пальчиками длинными. Солнышко на севере Малым светом тратится, Ждут давно на полюсе Твоего вмешательства. Мне людей не надобно, Мне делиться хочется С белыми медведями Черным одиночеством. 1930-е годы

150. МАЯКОВСКОМУ

Ласковым в дружбе, в споре разгневанным — Будто я видел вас только вчера, Будто сидите вы с Борею Левиным И разговариваете до утра. Будто на общем собрании клуба Вы обращаетесь с речью к нам — Завоевавший алмазный кубок Первенства СССР по стихам. Будто встречаемся — только реже, Будто — непогребенный поэт — В гости пришли вы — такой же прежний — К нам — постаревшим на десять лет. Громким оркестром, музыкой медною В марше прошло по часам и по дням Время — в бессмертье своем незаметное, Время, которое дорого нам. Но времени нет и разлуки нету — Жив Маяковский! Он не ушел — Вечный поэт, над вершиной планеты Громко читающий «Хорошо!». 1940

151. КЛЯТВА

Вор сорвал с нашей двери запор. Мы из тех, кто стреляет в упор! Старожилы победных боев, Мы из племени большевиков!.. Всей земли боевая пора! Встанут древние воды Днепра И, пока не затопят врага, Никогда не войдут в берега! И земля за врагом поползет Всеми топями пинских болот, Всею пылью широких дорог, Чтоб пути разглядеть он не мог. Это нашей республики дом! Это всё мы скопили трудом! Разве гору с собой унесешь? Разве русскую землю возьмешь? В нашем доме врагу — не житье! Я клянусь, государство мое, — Ярость воина, тяжесть свинца Во врага погрузить до конца! Жизнь моя, пронесись, пролети, Выполняя приказ, сквозь бои, Закаляясь в дыму и в огне, В общей клятве родимой стране! 1941

152. ДВАДЦАТЬ ВОСЕМЬ

ВСТУПЛЕНИЕ

Положи на сердце эту песню, Эту строчку каждую возьми!.. Жизнь гвардейца! Повторись! Воскресни Песнею о двадцати восьми! Проходи, мой стих, путем победным, Чтобы, изучая не спеша, Не дымком воспоминаний бледным — Дымом артиллерии дышать! Проплывут гвардейские знамена, И ракеты вспыхнут на пути, Каждого гвардейца поименно Пригласив в бессмертие войти. Вытирая о ступеньки ноги, Он взойдет тихонько по крыльцу, Он войдет и встанет на пороге Песни, посвященной храбрецу. Бледный и усталый от сраженья, Он войдет и скажет на ходу: — Я в грязи, а здесь — стихотворенье! Лучше я, товарищи, уйду! Оставайся! Мы тебя не пустим! Здесь твой дом! И здесь твоя семья! Лучшая учительница чувствам — Русская застенчивость твоя! Домовитый, мужественный, честный, По-хозяйски посмотри вокруг, Песня без хозяина — не песня! Будь ее хозяином, мой друг! Потому что каждая страница — Мужества широкие поля, Песнями, легендами, пшеницей Русская богатая земля! Заходи же! Ты имеешь право! Оставайся! Ты — хозяин тут, Потому что реки нашей славы В океан бессмертия текут! И опять идут за ротой рота В смертный бой, и впереди, взгляни, — Партии раскрытые высоты, Комсомола яркие огни!

КОМСОМОЛ

Комсомол! Это слово давно Произносится мной нараспев, Это — партии ранний посев, ВКП золотое зерно. Старость юность мою заметет, — Я до старости чуть не дошел, Слышу — мужество в марше идет, Оборачиваюсь: Комсомол! Ты меня через годы провел, Терпеливо учил сочинять… Мне б до старости славу догнать! Задыхаясь, догнал — Комсомол! Ты и слава, и мужество ты! Ты — большое семейство одно, Поднимаясь горам на хребты, Опускаясь ущельям на дно, Через снег, через топи болот Миллион комсомольцев идет. Это выдумать даже нельзя, Чтобы были такие друзья. Коммунист! Комсомолец! Боец! Нам назад отступать не дано! И тогда двадцать восемь сердец Застучали как сердце одно. И тогда молодой политрук Посмотрел на себя, на ребят,— Двадцать восемь протянутых рук, Двадцать восемь взведенных гранат!

КОГДА УМИРАЮТ ГВАРДЕЙЦЫ

Тебе не расстаться с шинелью, Ни разу уже не раздеться… Снега! Поднимитесь метелью, Когда умирают гвардейцы! Звезда боевого ночлега Над нами мерцает, как раньше… Трава! Поднимись из-под снега Приветствовать наше бесстрашие! С врагом до последнего биться Вело нас гвардейское знамя… Последних минут очевидцы, Склонитесь, березы, над нами! Идем, политруком ведомы, К победе и к смерти готовы… Эх, жаль, что далеко до дому, А ворон — не голубь почтовый! Подружка моя молодая, Тебе ль оставаться вдовою?.. Огонь по переднему краю! За мною, гвардейцы, за мною! Сибирской ночной тишиною Покрыта Иркутская область… За мною, гвардейцы! За мною! На подвиг, на славу, на доблесть! Заснежена наша избушка, Мальчонка играет с собакой… Гвардейцы! Фашиста — на мушку! За мною, гвардейцы, в атаку! Мы вновь не увидимся будто… Прощайте навеки, родные! Предсмертной разлуке — минута, А родине — все остальные! Мы жили семьею счастливой, Мы прожили век не скучая, Гранат и снарядов разрывы Гвардейскою шуткой встречая… Всё ближе стучат автоматы, И танки надвинулись глухо… Но сталь и железо, ребята, Помягче гвардейского духа! Лети же, последняя пуля, И в горло тевтонское впейся… Бессмертье встает в карауле, Когда умирают гвардейцы!

ЗАВЕЩАНИЕ

Ушла гвардейская семья, И расспросить об этом некого… Вставай, фантазия моя, На пост разъезда Дубосеково. По пядям землю осмотри В снегах молчания угрюмого И каждый подвиг повтори, Бессильная сама выдумывать! Ты собери по капле кровь, Ползя полями невеселыми, Чтоб стали двадцать восемь вновь Земли советской новоселами. Не устилай поля атак Ни горестью и ни печалями… Гвардеец скажет: «Нет! Не так, Совсем иначе умирали мы!» Достойно смерть свою встречал, Как будто жизнь встречает заново, Так — я свидетель — умирал Мой друг Крючков Абрам Иванович. Сознав, что сделал всё, что мог, Спокойно, как всегда, как давеча, Недавно Добробабин лег,— Так смерть нашла Иван Евстафьича. Но пламеннее всех бойцов, Как будто сто сердец в груди его, Погиб наш политрук Клочков, Которого я знал как Диева. Пусть мне сто лет прожить сулят, Пусть вечность поднесут на блюдечке, — Я политрука и ребят Покину, только мертвым будучи! И Шепеткова — земляка, И Сенгирбаева — татарина, Но только жизнь одна пока Бойцу с рождения подарена. И мне, дружок, не по плечу Наш общий подвиг обнародовать. Я только жизнь свою хочу В гвардейской схватке израсходовать. Враги зарылись под огнем, И некуда, проклятым, деться им: Земля на тыщи верст кругом Полна советскими гвардейцами! Споют о нас в краю родном, И, может, строчка в песне выльется И обо мне — как об одном Из двадцати восьми панфиловцев. Поэт! Приветствуй мой народ, Поздравь его с победой скорою… Так гвардия идет вперед, Так продолжается история!