Шрифт:
— И как она выглядела?
— Такая маленькая коренастая женщина средних лет.
— Под какой фамилией она записалась у вас?
— Миссис Дж. Стоун. Но я сразу понял, что она пытается изменить свою подпись. Она специально расписалась неразборчиво.
— Она блондинка?
— Нет, сэр. Брюнетка с проседью.
— Вы говорили, что их было пятеро. Кто были еще двое?
— Через минут пятнадцать-двадцать пришли два господина и спросили, живет ли у нас Альберт Гримшо и в какой комнате.
— Они что, пришли вдвоем?
— Нет, сэр. Сначала один, а потом, минут через пять или десять — другой.
— Как вы думаете, вы сумеете их опознать?
— Совершенно уверен, — сказал Белл и добавил доверительно — Я сразу же насторожился, потому что все люди, которые спрашивали Гримшо, вели себя так, словно не хотели, чтобы видели их лица. И к тому же все они сильно нервничали.
— А вы заметили, когда эти люди покинули отель?
Лицо Белла вытянулось.
— Готов казнить себя, сэр. Конечно, мне нужно было отнестись к этому более внимательно. Но тут прибыла целая компания артистов, которых я должен был поселить… и пока я это делал, так и не заметил, куда делись те люди, которые приходили к Гримшо.
— А что стало с женщиной, которая снимала номер?
— Тут тоже все странно. Когда я на следующий вечер снова заступил на смену, коллега сказал мне, что кровать в номере 316-м нетронута. Горничная доложила ему об этом. Ключ торчал в замке. Все указывало на то, что женщина исчезла вскоре после того, как сняла номер.
— А как было в другие дни: во вторник, в среду, в пятницу? К Гримшо кто-нибудь тоже приходил?
— Этого я не могу вам сказать, сэр, — ответил ночной портье. — Его больше никто не спрашивал. Вечером в пятницу он велел подать свой счет и ушел, не оставив своего будущего адреса.
— Я с удовольствием поглядел бы на этот номер, — проворчал инспектор. — После Гримшо жил кто-либо в номере 314?
— Так точно, сэр. Жили три разных постояльца.
Пеппер огорченно покачал головой.
— Если вообще там и были следы, инспектор, то теперь они наверняка стерты и смазаны до неразличимости.
Тут вдруг подал голос Эллери:
— У Гримшо была комната с ванной?
— Так точно, сэр.
Вернулся Велье:
— Там за дверью ждет Гессе с лифтером из отеля «Бенедикт».
— Впусти его.
Лифтером оказался молодой негр, кожа которого от страха приобрела фиолетовый оттенок.
— Как тебя зовут, сынок?
— Уайт, сэр.
— Господи — боже ты мой, — проворчал инспектор. — Ну хорошо, Уайт так Уайт… [3] Ты помнишь мужчину по имени Гримшо? Который на прошлой неделе жил у вас?
— Джентльмен, которого задушили, сэр?
— Вот именно.
— Да, да… Я припоминаю его совершенно точно.
— Тогда, выходит, ты знаешь, что в прошлый четверг вечером, около десяти, он поднимался на лифте в сопровождении какого-то господина.
3
«Уайт» — в переводе с англ, значит «белый». — Прим, перев,
— Да… это я знаю.
— И как выглядел тот другой?
— Не знаю, сэр… Не знаю, как он выглядел.
— Может, ты еще вспомнишь о чем-нибудь? Ты ведь поднимал на этаж к Гримшо и других людей.
— Целую толпу, сэр. Снова и снова новые люди… Все, что я знаю, — это то, что мистер Гримшо со своим другом приехал на лифте на четвертый этаж… А потом я увидел, как они пошли к 314-му номеру… А затем они закрыли дверь. Номер 314 как раз напротив лифта, сэр.
— А о чем они говорили в лифте?
Негр простонал:
— У меня сейчас совершенно пустая голова, сэр… Я не знаю… не знаю.
— Ну хорошо, ты можешь идти.
Уайт исчез как дым.
Инспектор поднялся и надел пальто. Беллу он сказал:
— Ждите меня здесь. Я покажу вам несколько людей, среди которых могут оказаться ваши старые знакомые, — с этими словами он вышел из комнаты.
Пеппер уставился на стенку.
— У меня не выходит из головы украденное завещание, мистер Квин, — сказал он Эллери. — Прокурор заявил, что от того, как решится этот вопрос, будет зависеть моя дальнейшая карьера… Но порой у меня такое чувство, что мы никогда не найдем это завещание…
— Дорогой мой Пеппер, — Эллери заговорил успокаивающим тоном, — я могу сказать вам, у кого в данный момент находится завещание, если оно вообще еще сохранилось.
— Вот как? — спросил Пеппер, не веря услышанному. — У кого?
Эллери вздохнул.
— У кого? Ни у кого иного, как у того, кто положил тело Гримшо в гроб к Халькису.
14
Инспектор Квин имел достаточно причин, чтобы позднее не раз вспомнить то прекрасное, солнечное октябрьское утро. Беда началась с исчезновения молодого Аллана Чейни.