— Выходили в город? — Инспектор медленно перевел взгляд с врача на Джоан. — Мило, очень мило…

— Да, — быстро сказала Джоан. — Это было после того, как я увидела, что Гримшо пришел к мистеру Халькису. Я вернулась в свою комнату, и тут ко мне постучался доктор Уордз и спросил, не желаю ли я немножко прогуляться с ним.

— Совершенно верно, — подтвердил англичанин. — Вскоре мы вышли из дома и отправились в маленькое кафе на 57-й улице. Это был восхитительный вечер. Домой мы вернулись, должно быть, уже около полуночи. Не так ли, Джоан?

— Примерно так, доктор.

Старик буркнул что-то себе под нос.

— Белл, вы по-прежнему уверены, что перед вами последний посетитель Гримшо?

Белл ответил упорно:

— Это он, и никому меня не переубедить.

Доктор Уордз ухмыльнулся. Инспектор вскочил на ноги.

— Итак, мы установили личности мистера Слоуна, миссис Слоун и доктора Уордза. А как с теми двумя личностями, которых нам недостает, Белл?

Белл покачал головой.

— Там больше никого не было из присутствующих здесь людей, сэр. Тогда приходил один очень высокий мужчина, я бы даже сказал, настоящий великан. У него были волосы с проседью, багровое лицо, и говорил он, как ирландец. Я уже точно не помню сейчас, каким по счету он приходил — то ли между этой дамой и этим господином— тут он указал на миссис Слоун и доктора Уордза, — то ли он был одним из первых двух посетителей.

— Итак, высокий ирландец? — проворчал инспектор. Он сердито оглянулся. Его серые глаза, казалось, пронизывали собравшихся насквозь. Было ясно, что он ищет того несчастного, которого не мог припомнить Белл. Вдруг его взор озарился, он воскликнул:

— А ведь здесь кое-кого нет! Я все время чувствовал, что кого-то не хватает!.. Чейни! Где этот юный борзой пес Чейни?

Все уставились на него недоуменно.

— Томас, кто сегодня дежурит внизу у входной двери?

Белье сделал виноватое лицо и ответил тоненьким голоском:

— Флинт, шеф.

— Приведи его сюда.

Велье исчез так стремительно, что при виде этого инспектор даже смягчился. Но вся его благостность разом испарилась, стоило появиться Флинту, ростом почти не уступавшему сержанту.

— Входите-ка, Флинт, — сказал инспектор, и в голосе его зазвучали угрожающие нотки. — Входите, не стесняйтесь.

Флинт пробормотал.

— Как прикажете, шеф.

— Вы видели, как Аллан Чейни выходил из дома, Флинт?

Флинт судорожно сглотнул.

— Так точно, шеф.

— Когда?

— Прошлой ночью, шеф. В одиннадцать пятнадцать, шеф.

— Куда он пошел?

— Сказал, что идет в свой клуб.

Инспектор спокойно спросил:

— Ваш сын является членом какого-нибудь клуба, миссис Слоун?

Дельфина Слоун заломила руки:

— Нет, инспектор. Я не понимаю…

— Когда он вернулся, Флинт?

— Он не вернулся, шеф.

— Он не-вер-нул-ся? — голос инспектора был пугающе спокоен. — Почему же вы не доложили об этом сержанту Велье?

Флинт был ни жив, ни мертв.

— Я как раз собирался доложить, шеф. Вчера я заступил на пост в одиннадцать, а сейчас как раз через несколько минут должен был сменяться, а потом как раз хотел прийти и доложить. Я думал, что Чейни просто где-то приятно проводит вечер, к тому же при нем не было никакого багажа, шеф.

— Подождите за двёрью. Я еще поговорю с вами, — сказал Старик.

Флинт вышел, пошатываясь, как приговоренный к смерти.

— Миссис Слоун, у вашего сына есть счет в банке?

— Да, инспектор, — прошептала она. — В торговом банке.

— Томас, позвони в торговый банк и спроси, не снимал ли сегодня деньги Аллан Чейни?

В порыве служебного рвения сержант Белье даже бесцеремонно отстранил Джоан Бретт, которая оказалась на пути к письменному столу. Он пробормотал какие-то извинения, но она, похоже, вообще ничего вокруг не замечала. Даже сконфуженный Велье был потрясен жалобным выражением ее глаз. Он отвернулся, чтобы скрыть волнение, и схватил телефонную трубку.

— Может быть, вы догадываетесь, куда мог податься ваш сын, мадам? — инспектор с ледяной вежливостью обратился к матери Аллана Чейни.

— Нет… вы же не думаете, что…

— А что вы на это скажете, мистер Слоун? Молодой человек не говорил вам, что намерен покинуть дом?

— Не сказал ни слова, могу вам поклясться.

Велье положил трубку.

— Птичка улетела, шеф. Сегодня в девять утра он снял со своего счета все деньги, все без остатка.

— Черт! — ругнулся инспектор.