Но оказалось, что сегодня, по случаю второго дня католической Пасхи, которая в этом году совпала с православной и даже еврейской, тут просто столпотворение, скамейки стоят даже перед церковью на Бродвее, рядом на лотках продают крашеные яйца и маленькие говорящие куклы Пророка Моисея, царицы Эсфирь и Иисуса Христа, который говорит: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня». А над всем этим празднеством в теплом солнечном воздухе звучит усиленный по радио голос священника, вещающего народу Приветствие мира прямо с церковного крыльца:

– Аминь! – хором сказала толпа и осела на два ряда скамеек, стоящих вдоль Бродвея.

Шехтер, Валенсия и Рудых пристроились в самом конце такого ряда на край скамейки, освободившийся от ушедших японских туристов.

– Говорите, – негромко приказала Валенсия под летящую над Бродвеем проповедь священника: «Lord God almighty, hear the prayers of your people: we celebrate our creation and redemption. Hear our prayers and bless this water…» [31]

– Мы хотим вскрыть ячейку, – сказал Шехтер.

– Почему?

– Я потерял работу, а Виктор женится.

– И что?

– Нам нужны деньги.

Валенсия достала свой «Самсунг», нашла в нем иконку «диктофон», включила запись своего разговора с детективом Ричем Куммером на веранде ее дома в Бэттери-Парк-Сити и передала смартфон Шехтеру:

– Это детектив Куммер, помнишь такого? Слушай.

И Шехтер услышал то, что по дороге к церкви Святой Троицы Валенсия смонтировала для встречи со своими бывшими партнерами.

«Год назад я закрыл ваше дело, тогда оно показалось мне чистым, – произнес в «Самсунге» голос Куммера. – Но теперь я думаю, тут пахнет сговором. Где ваши партнеры Виктор Рудых и Грегори Шехтер?» «У меня нет и не было партнеров, – отвечал ему голос Валенсии. – Они работали в моем магазине как нанятые работники, а куда они делись, когда я закрылась после ограбления, я не знаю… Я слышала, что Виктор выиграл конкурс и уехал в Сиракузы играть в симфоническом оркестре. А Шехтер, наверно, вернулся в такси». «Спасибо, – с сарказмом произнес голос Куммера. – Но мы еще увидимся. Гуд-бай!»

– Понятно? – Валенсия отняла у Шехтера «Самсунг» и передала Виктору. – Ты тоже послушай.

Тем временем голос священника вещал над ними:

– You choose water to show your goodness when you led your people to freedom through the Red Sea and satisfied their thirst in the desert with water from the rock… [32]

– Я не думаю, что этот Куммер следит за вами каждый день, – негромко сказала Валенсия Шехтеру и Рудых, – но я уверена, что если хоть один из нас полетит с ювелиркой в Индию или Дубай… Ну, вы понимаете…

– Но я разбил машину! – в отчаянии сказал Шехтер так громко, что на них оглянулись молящиеся соседи.

– Тише! – приказала ему Валенсия и достала из сумки «Дэйли Ньюс» с объявлением тайской школы интима, обведенным красным фломастером. – Читай. Ты можешь сделать, чтобы эта школа лопнула? Только без криминала.

– Water was the symbol, – продолжал голос священника, – used by the prophets to foretell your new covenant with us… [33]

– Я должен подумать, – сказал Шехтер, прочитав объявление.

– Думай. Если придумаешь, я помогу тебе с деньгами. – И Валенсия повернулась к Виктору: – Когда у тебя свадьба?

– Осенью. Мы хотим купить дом.

– А кто невеста?

– Арфистка. Заканчивает Джульярд.

– Ты скрипач, она арфистка, и вы хотите купить дом? На какие шиши?

– А зачем я шел на то дело? Мне нужны бабки хотя бы на первый взнос.

– Хорошо, я могу сделать тебе подарок к свадьбе. Пришли мне свою арфистку, я возьму ее в свою школу бесплатно. И это будет даже два подарка. Первый ты почувствуешь сам, а второй… Она откроет в Сиракузах филиал моей школы, и через год у вас будет первый взнос на дом…