«Девальвации не будет, это я заявляю твердо и четко, – вещал по телевидению президент. – И я тут не просто фантазирую, это все просчитано, каждые сутки проводится работа и контроль…»

Надя подошла к зданию с вывеской «БАНК “ЭНЕРГИЯ ВЕКА”» и показала охранникам визитку Кибицкого…

А Кибицкий в это время проводил совещание акционеров банка.

– Вы видели выступление Ельцина? Почему вы считаете, что это вранье?

– Потому что! – отвечали ему акционеры. – Обвал будет со дня на день, а у нас ГКО на 240 миллионов. Ты их закупил…

– Не я закупил, а правительство обязало все банки купить ГКО и дало гарантии! – перебил Кибицкий.

– Этими гарантиями можно уже знаешь что? – сказали ему.

– Что?

– Мы можем продать ГКО?

– Вы хотите, чтоб я их продал? Пожалуйста! Если сегодня выбросить ГКО на биржу, мы теряем 80 миллионов! Ваших денег! И еще нас взгреет Центробанк: почему допустили убытки вкладчиков на гарантированных государством бумагах…

Тут вошел секретарь, наклонился к Кибицкому и что-то зашептал. Кибицкий в недоумении пожал плечами:

– Кто такая?

Секретарь наклонился еще ближе, объяснил.

– Хорошо, пусть ждет, – бросил Кибицкий, и секретарь ушел.

А совещание продолжалось, Ян сказал:

– О девальвации трендят с марта месяца! Когда срок выплаты по нашим ГКО?

– Первого сентября, через три недели, – ответил Кибицкий.

– И сколько мы выручим?

– Полный возврат и сорок процентов прибыли.

– Так неужели Центробанк не продержится еще три недели?

– Все, ставлю на голосование, – объявил Кибицкий. – Кто за то, чтобы немедленно сбросить все ГКО?

Часть акционеров подняли руки, и их оказалось шесть – ровно половина собравшихся.

– Знаешь что? – сказала Яну тридцатилетняя дама с «химией» на голове. – Если вы блокируете наше решение, вы должны взять на себя ответственность за риски.

Куря сигару, Ян хладнокровно ответил:

– А если мы выиграем, ваши доходы становятся нашими. Идет?

Между тем Надя, следуя за дежурным охранником, зашла в лифт и стала подниматься.

А в кабинете Кибицкого атмосфера накалилась.

– Павел, есть устав банка, – сказал Ян. – При голосовании пятьдесят на пятьдесят окончательное решение принимаешь ты. Вот и принимай.

– А для чего я вас собрал? – отбивался Кибицкий.

– А для чего мы тебя выбрали президентом?

– А ты знаешь, что на биржах грохнулись цены на нефть?

– Идет всемирный кризис, в Китае уже девальвировали юань!..

Кибицкий постучал по графину:

– Все! Закрыли базар! – И встал. – Я еду в Центробанк, а потом решу…

И вышел из кабинета, бросил секретарю:

– Я к Дубинину.

Секретарь хотел что-то сказать, но Кибицкий уже вышел из приемной и в двери наткнулся на Надю.

– Здравствуйте, – сказала она.

– А, это ты… – ответил он на ходу, направляясь к лифту.

Она поспешила за ним:

– Пал Антоныч, минуту!

Он подошел к лифту, нажал кнопку и ответил на звонок мобильного:

– Да, мама! Что? Какая соседка? Мама, я тебя умоляю! Нет никакого кризиса!.. Слушай, ну кто лучше знает – твои соседки или Дубинин?

Двери лифта открылись, Кибицкий вошел в кабину, Надя последовала за ним.

– Все, мама! – сказал в трубку Кибицкий. – Я спешу!

Двери закрылись, лифт тронулся, Кибицкий повернулся к Наде:

– А тебе чего?

– Женитесь на мне! – решительно сказала Надя.

Он не врубился:

– Что-о?!

– А то! Посмотрите на себя. Вам сколько? Сорок восемь? Пятьдесят? А вы все за девушками по улицам катаетесь! Ну сколько можно так обтираться по жизни? Мужчина не должен так жить!

Это, конечно, был заранее заготовленный монолог, но Кибицкому он понравился, он усмехнулся:

– Да? А тебе-то сколько?

– Ну, в том-то и дело! – сказала Надя. – Мне восемнадцати нет. Но у меня ребенок…

– Как? – удивился он. – Уже?

– Да не мой, не мой! У него родители погибли в аварии. Как раз там, на Пресне, у мебельного. И его нужно срочно усыновить, а то его в Америку увезут…

Лифт остановился, Кибицкий вышел из кабины, мимо вахтеров прошел на улицу к «кадиллаку» и джипу с охраной. Но Надя, не отставая, следовала за ним, говоря на ходу:

– Женитесь на нас, мы будем вас очень любить, я обещаю! Очень!