На полицейской машине мы с офицером и учителем английского приехали в отель, где на одной из стен красовался сертификат на две звезды, выданный министерством туризма. Несмотря на низкую звездность, это была хорошая гостиница. В фойе стояли аквариумы, и били струями фонтаны, а в номере было чисто и красиво. Вместо ключа мне дали пластиковую карту. Даже удивительно насколько развиты провинциальные города Китая.

Учитель английского Цен Гуо Джун пригласил меня в бар. Там собрались его друзья. Специально для меня поставили английскую музыку (русской не было). В баре горели свечи, симпатичные официантки разносили пенящееся пиво и жареные утиные клювы с клубникой. Что еще нужно для счастья утомленному дорогой путешественнику?!

Утром я отправился завтракать в ресторан. Меня предупредили, что завтрак тоже будет бесплатным. С некоторым сомнением я вошел в зал. Официантки тут же поманили за собой. В подсобку? За служебный столик? Оказалось, в специальный кабинет для VIP-гостей. Три официантки заставили мой стол всевозможной экзотической едой, которой хватило бы на троих. От такого внимания я почувствовал себя неудобно. Впрочем, приятно для разнообразия побыть Очень Важной Персоной, прежде чем в очередной раз надеть на плечи рюкзак и вернуться назад в голодные будни.

Куньмин — Джининг — Юси — Симао. На юге Китая лица крестьян стали темнее, бамбук толще, птицы ярче, дороги хуже. Было жарко, я давно расстался с курткой, а вот теперь подарил местным жителям и теплый свитер — уж не знаю на что он им. Может растянут его на стене хижины вместо медвежьей шкуры? Те в ответ захотели вручить мне популярный в провинции Юньнань кальян из бамбуковой трубы, но я отказался, не тащить же его с собой.

У последнего везшего меня водителя грузовика в кабине был точно такой же кальян. Китаец ехал спокойно, периодически останавливаясь, чтобы сделать несколько затяжек из бамбукового жерла. Что он вдыхал, простой табак или что-то покрепче — я не знаю. Но после каждой остановки скорость грузовика снижалось, и он начинал ползти так медленно, что нас обгоняли пасшие коров пастухи. Я не торопился, ведь граница с Лаосом была совсем рядом. А в Лаосе, по слухам, спешить не принято.

Я ехал по Лаосу на джипе «Красного Креста». Водитель пытался научить меня лаосскому, но я слушал без энтузиазма. После месяца проведенного в Китае хотелось щурить глаза, говорить по-китайски и есть палочками. А в этой странной стране вместо палочек использовали вилку и ложку, как какие-то дикари!

Мимо нас, слегка подскакивая на ямах и буграх дороги, проплывали живописные деревни. Местные женщины что-то толкли толстыми дубинами в деревянных корытах. Их волосы были покрыты сетками, похожими на рыбацкие сачки. Некоторые таскали дрова, прицепляя вязанки с помощью широкого ремня к собственным головам. Деревенские дома стояли на высоких сваях, предохранявших жилье от наводнения во время сезона дождей.

Вдоль дорог стояли смуглые мужчины с луками и копьями. Они продавали лесную живность: змей, ящериц, диких обезьян, птиц и белок-летяг. Водитель остановился возле одного из охотников, купил у него живую белку-летягу и бросил в багажник машины. «Это мне на обед», — пояснил он. Пушистую красавицу было жалко, уж лучше бы на обед он купил себе змею.

В Луангпхабанге мы расстались с водителем-гурманом. Этот город называют «городом тысячи храмов», он занесен в Список всемирного наследия ЮНЕСКО. Концентрация буддистских храмов на единицу площади здесь и впрямь небывалая. Должно быть, половина жителей города — это монахи. А другая половина — туристы.

Раньше здесь была столица страны, жил король. Но потом Лаос стал социалистическим, и столицу перенесли на юг — во Вьентьян. А Луангпхабанг остался просто тихим и красивым городом. Социалистический строй в Лаосе удивительным образом сочетается с высокой религиозностью. Красный флаг с серпом и молотом соседствует со статуей Будды. Практически все мужчины в стране часть жизни проводят в монастыре. Мне говорили, что для вступления в коммунистическую партию Лаоса это даже обязательное условие.

Случайно проходя мимо здания городской администрации, я решил зайти и пообщаться с чиновниками. Вряд ли в этих местах слышали про «детей Лейтенанта Шмидта», так что, войдя внутрь, я отрекомендовался «великим русским путешественником, идущим пешком вокруг света через Луангпхабанг». Скучавшие чиновники оживились и начали меня расспрашивать. Особенно их заинтересовали мои ботинки, слишком хорошо сохранившиеся для столь длительного пешего похода. Мне пришлось заверить их, что это далеко не первая пара с момента выхода из дома. Еще я попытался выяснить, нет ли у администрации возможностей для приема почетных гостей?