– Одевайся, быстро, ну?! Скорее! Да скорее ты, дура! Никто тебя не тронет, не бойся!

– Ты… женщина?! – почему-то с облегчением в голосе спросила вдова Курна. – Женщина?!

– Женщина, женщина! – досадливо бросил Сергей. – Да одевайся, демон тебя забери! Парни, выйдите – пусть оденется! Ведите сюда господина Пиголя! Где он там потерялся, демона ему в зад!

– Тебе самой демона в зад! – прогудел Пиголь, вбегая в комнату и как-то сразу заполняя ее могучим, громоздким телом. – Где моя спасенная невеста? Ага! Вот она, найденная мной любимая, похищенная проклятым Курном! Привет, дорогая, забыла меня?

– Пи… Пи… Пиголь?! – выдохнула девица, одергивая на себе платье. – Т-ты… чего т-тут?

– Жениться на тебе пришел! – ухмыльнулся мужчина, прикрывая дверь. – В общем, так, слушай, радость моя необычайная, сейчас я кое-что тебе скажу, а ты думай. Но только быстро думай, чтобы не оказаться на полу с перерезанным горлом. Ты девка умная, я тебя давно знаю, свой интерес должна понять, так что впитывай слова и не говори, что не слышала. Итак, как я уже сказал, пришел сюда, чтобы освободить от власти злых, подлых детей Курна, решивших тебя извести, лишить наследства мужа. Они задумали…

Сергей не стал слушать, что там задумали эти супостаты, чудовища в человеческом обличье, исчадья ада и мерзкие животные, а пошел смотреть, как идет «беседа» с этими самыми «чудовищами». Когда вышел в коридор, сразу услышал крики, стоны – «беседа» шла полным ходом. Подождал минут пять, потом зашел в комнату старшего сына Курна. Первое, что увидел, – привязанного к стулу молодого человека, лет двадцати пяти, окровавленного, повизгивающего от боли. С того места, где у него должно было находиться ухо, струилась кровь, стекающая по голому плечу до самого стула. Сергей поморщился – не любил он это дело, но… с волками жить, по-волчьи…

– Как дела у нас?

– Подписал! Все подписал! – довольно кивнул Хан. – И печать поставили! И засвидетельствовали – подписи все есть, как надо сделали! И стряпчего привели! И он печать поставил!

– Поставил, поставил! – сморщился человечек в форменной тунике Городской Управы. – Не забудьте об оплате! А то обещаете много, а потом…

– Это не ко мне. Это к господину Пиголю, – пожал плечами Хан, – ты еще должен заверить брак Пиголя с вдовой Курн, пойдем со мной! Госпожа Сажа, у господина Пиголя все готово?

– Готовит! – хмыкнул Сергей. – Выведи стряпчего в коридор, там ждите. А где жрец? Жреца не забыли?

– Внизу стоит, все в порядке. Ждет команды. Все идет по плану, и даже лучше, чем я ожидал, – усмехнулся Хан и переспросил, посуровев лицом: – А что с этим делать? И с тем, младшим?

– Убей их, – хмуро приказал Сергей, – изобрази, будто они покончили с собой. Они нам не нужны. А что там за тело?

– Девка с ним какая-то была, – равнодушно пожал плечами Хан, – то ли шлюшка, то ли жена – да какая разница? Не нужно ей было с Курнами спать. Ребята ее прирезали. Одним свидетелем меньше. С вдовой тоже какой-то придурок был – видела в коридоре голое тело? Охранник какой-то. Шлюха, одно слово…

– Действуй! – приказал Сергей и вышел в коридор. Смотреть, как убивают парня, ему не хотелось. Одно дело убить врага в бою, а другое – перерезать глотку, как горцы барану.

Увы, без этого обойтись было нельзя. Оставшись в живых, потомки Курна тут же начали бы мутить воду, строить козни, попытались бы опротестовать договоры о передаче наследства, а зачем это нужно? По закону наследство Курна доставалось жене и старшему сыну – пополам. Так что если старший и младший сыновья мертвы, наследство переходит вдове Курна – полностью, без дележки. А если она выйдет замуж, то вся собственность Курна, движимая и недвижимая, становится собственностью ее мужа. То есть Пиголя, который сейчас является ее «женихом», освободившим любимую из рук злых пасынков, решивших отнять у нее ее долю.

Пасынки ее били, угрожали изнасиловать, снять с нее кожу и всякое такое прочее, если та не отдаст им свою долю наследства. А Пиголь героически освободил ее – после записки, которую «невеста» прислала своему далекому возлюбленному.

Сергей долго и трудно придумывал эту историю, достойную экранизации в Болливуде, пока все-таки не сочинил отвратительную душещипательную сказку, способную удовлетворить непритязательные вкусы здешних зрителей в виде судебных и правоохранительных органов, а также городской черни, падкой до розово-сопливых историй.

Конечно, без смазки в виде полновесных золотых они будут сомневаться в правдивости изложенной Пиголем версии событий, но на то и деньги, чтобы желтыми кругляшками можно было прикрыть огрехи в этом увлекательном повествовании.

Деньги решают все – в этом Сергей не раз убеждался в своей не очень долгой, но бурной жизни. Только воскресить не могут. Но и это дело времени, наука не стоит на месте…

– Госпожа, ты спишь?! Госпожа!

– Что? – Сергей вскинулся с матраса в углу комнаты, с трудом продрал заспанные глаза и уставился в лицо Хана, нависшее над ним, как грозовая туча.