– Более того, настаивал на этом, – уточнил Уилл, вернувшийся в комнату с простыней в руках.

– Короче говоря, разубедить мистера Уочмена нам не удалось. Он положил руку на доску, растопырил пальцы, а мистер Ледж начал метать стрелки. Первые три попали туда, куда мистер Ледж целил. Одна воткнулась в доску с наружной стороны мизинца, вторая – между мизинцем и безымянным пальцем, а третья – между безымянным и средним пальцем. Тогда мистер Ледж метнул четвертую стрелку, и она, вместо того чтобы воткнуться между средним и указательным пальцем, как было задумано, вонзилась в средний палец чуть ниже ногтя. «Он в меня попал!» – воскликнул мистер Уочмен.

– А потом? Что было потом? – спросил констебль.

– А потом произошло нечто странное, – медленно произнесла мисс Дарра. – Мистер Уочмен не отдернул сразу руку, как сделал бы любой другой на его месте, а продолжал прижимать ее к доске мишени. Между тем из ранки на пальце потекла кровь и стала растекаться по тыльной стороне руки, образовав узор, похожий на узор жилок… хм… кленового листа. Со стороны можно было подумать, что стрелка пробила палец насквозь и пригвоздила его к мишени.

– В этот момент мистер Уочмен вдруг страшно побледнел, – сказал Абель.

– А затем вырвал из пальца стрелку, – добавил Пэриш, – швырнул на пол и содрогнулся. По крайней мере, мне так показалось.

– Да, – подтвердил Абель. – Содрогнулся. Всем телом.

– Ему всегда становилось плохо при виде собственной крови, – заметил Пэриш.

– А что произошло после этого? – спросил Оутс.

– Он опустился на диванчик, – произнесла Децима, – и мисс Дарра сказала: «Он сейчас упадет в обморок. Дайте ему глотнуть бренди». А мистер Ледж заметил, что он очень плохо выглядит и у него, возможно, свело челюсть. Потом кто-то еще, кажется, мистер Помрой, сказал, что ранку на пальце необходимо обработать йодом. В любом случае аптечку из шкафчика достал именно он. Я же стала искать стаканчик с бренди, но оказалось, что все они пусты. Тогда я взяла со стойки бутылку, и, пока наливала бренди, мистер Помрой мазал ему палец йодом. Мистер Уочмен же заскрипел зубами, вскрикнул и вырвал руку.

Она замолчала и прикрыла глаза.

Уилл подошел к лежавшему на кушетке телу, накрыл его простыней и повернулся к Дециме.

– По-моему, с тебя хватит, – сказал он. – Отправляйся немедленно к миссис Ивс на верхний этаж и попроси, чтобы она напоила тебя чаем.

– Нет уж, я доскажу…

– Никто тебя не заставляет.

Уилл обнял Дециму за плечи и повернулся к констеблю.

– Я закончу рассказ за нее. Как говорил ранее мистер Пэриш, мистеру Уочмену делалось плохо при виде собственной крови. Поэтому мой отец, увидев его окровавленный палец, сразу достал из шкафчика аптечку и вынул из нее пузырек с йодом, которого оставалось до обидного мало. Тем не менее отцу удалось вытрясти остаток на ранку, после чего он полез в коробку за бинтами. Десси же налила в стаканчик бренди и подала Уочмену, но он выбил стаканчик у нее из рук. Стаканчик упал, разбился, и осколки разлетелись по полу.

– Мисс Дарра как раз собиралась забинтовать ему палец, – добавил Абель, – когда в комнате неожиданно погас свет.

– Погас свет?

– Точно так. С того времени, когда началась буря, лампочки постоянно то тускнели, то вновь ярко разгорались, но именно в тот момент разом погасли. И это продолжалось довольно долго – не меньше минуты.

– И эта минута, надо сказать, была не из приятных, – быстро проговорил Пэриш. – Мы слышали хриплое дыхание Уочмена, но в стремлении помочь ему натыкались друг на друга и наступали на рассыпавшиеся по полу осколки, которые хрустели у нас под ногами. Очень неприятный звук, доложу я вам, – особенно в полной темноте. Понятное дело, о керосиновых лампах все забыли. Один только мистер Ледж бросился к камину, чтобы подбросить в него дров, но как только сделал это, тут свет сразу и зажегся.

– Не говорите так быстро, сэр, – проворчал констебль Оутс. – Я не успеваю записывать.

– Но…

Пэриш сделал паузу, чтобы набрать в грудь побольше воздуха, и тогда в разговор вновь вклинился Уилл Помрой.

– Когда свет загорелся снова, мы все разом посмотрели на мистера Уочмена, который уже не сидел, а откинулся спиной на подушки дивана и некоторое время лежал так, дыша все тише и тише. А потом неожиданно перестал дышать. Совсем. Я бросился к телефону, чтобы вызвать врача, но выяснилось, что он не работает. Наверное, провода где-нибудь порвались. Тогда я выскочил на улицу и стал во весь голос звать вас, констебль.

Уилл замолчал и, продолжая обнимать Дециму за плечи, направился вместе с ней к двери.

– Если я тебе понадоблюсь, отец, – сказал он, – имей в виду, что я наверху. Ну что, Десси, ты идешь?

– Я уже хорошо себя чувствую, – ответила Децима.

– Полагаю, наверху ты будешь чувствовать себя еще лучше.

Она одарила его смущенным взглядом, заколебалась и повернулась к мисс Дарре.

– Может быть, вы тоже пойдете с нами?

Мисс Дарра некоторое время пристально смотрела на нее, будто что-то для себя решая, после чего тряхнула головой и решительно поднялась с места.

– С удовольствием, моя дорогая. Как говорится, не будем путаться у мужчин под ногами. Вряд ли мы способны принести здесь хоть какую-то пользу.

С этими словами мисс Дарра собрала свои письменные принадлежности и двинулась к выходу из частного бара. Децима же, прижимаясь к Уиллу и подчиняясь направляющим движениям его руки, уже вышла из двери и стала подниматься по лестнице.

Ледж пересек комнату и посмотрел на покоившееся на диване укрытое простыней тело.

– Господи! – воскликнул он. – Неужели вы думаете, что все это – результат неудачного попадания стрелки? Да я в жизни не промахивался. Он сам пошевелил пальцем в момент броска. Сам – клянусь Богом! Эх, не надо было мне пить этот проклятый бренди…