– Опять платил отделу криминальных расследований? – скептически поднял голову старый «шо хай». – Ты им веришь?

– Специалисты они хорошие, – пожал плечами его молодой родич. – Но очень уж низкооплачиваемые государством, фактически плюнувшим на систему правопорядка. А уж практики в нашем городе можно найти сколько угодно.

– Значит, ничего принципиально нового мы не узнали, – сделал вывод Лю. – Печально. Вероятно, стоит перейти к более активным действиям. Нужно разместить наблюдательные устройства в том складе, который арендовал Олаф. Узнаем хотя бы, куда и как в единый миг исчезает его так и не найденный маячок, чтобы появиться вновь через несколько часов или даже дней.

– Вы полагаете, это разумно? – уточнил Ли. – Риск обнаружения подобной техники настоящими специалистами весьма велик.

– Ну не нападать же нам в открытую, – пожал плечами «шо хай». – Сладкую парочку, конечно, скрутим, пусть и с потерями. Но если следом придет еще десятка два таких же аномальных негров и засунет нам в задницы по атомному бластеру? К тому же, поверь старику, мне по какой-то странной причине не хочется проводить совсем уж активных действий в отношении этих двоих. А своим чувствам и предположениям я привык доверять. Тем более что они приносят нам деньги, и деньги довольно весомые.

Сделав еще один небольшой глоток чая, Лю задумчиво произнес:

– В общем, Мастер горы ясно дал понять некоторым сильно зашевелившимся фигурам, что этот канал добычи золота и сбыта оружия – исключительно мое хозяйство. Это, конечно, не избавит нас от любопытных глаз и ушей соседей, но открытого противоборства не будет. Впрочем, зависть может толкнуть некоторых на странные поступки. Фактически за это небольшое время мы в несколько раз увеличили прибыль всего нашего общества.

Покатав фарфоровую чашечку в руках, Лю опустил ее на поверхность стола и спросил:

– Ты же знаешь старую пословицу: «Власти опираются на закон, а народ – на хуэйданы [6] »? – Не дожидаясь реакции собеседника, Большеухий продолжил: – Ну так вот, когда в восемьдесят втором было совещание мастеров и некоторые особо суетливые и жадные бросились переводить свои дела в западные страны, я напомнил эту пословицу тогда еще молодому мастеру. И не прогадал.

Задумавшись о тех временах, Лю на секунду прервался и произнес:

– Так вот, мальчик мой… С благословения Мастера горы нам необходимо серьезно увеличить наше присутствие в этом городе. Я пока что не знаю, по какой причине наш странный покупатель и поставщик желтого металла привязан именно к данной местности, но терять такой источник дохода из-за различного рода неожиданностей нам не следует. Пополнения из других регионов уже едут, но и местные ресурсы еще не до конца нами охвачены. Поэтому у меня для тебя задание, и я надеюсь, что ты все же справишься с ним намного лучше, чем дурак Фан с охраной «беззащитной» девчонки.

Тонкая струйка исходящего паром чая, устремившаяся из носика чайника в глубину любимой фарфоровой чашки старого «шо хая», пережившей вместе с ним не одну жизненную бурю и неурядицу…

– Размещение пополнения должно быть произведено как можно более скрытно. Никто – ни русские, ни картели – не должны ничего узнать до последнего момента. Особое внимание к индонезийцам и итальяшкам. По Олафу – добро на установку я даю, но не мне тебя предупреждать о последствиях провала. И еще… – Задумчиво проведя морщинистыми пальцами по краю белоснежного фарфора, Лю произнес: – Я хочу видеть всю доступную информацию об этой монашке и ее организации…

Аксимилиан. Император с большого бодуна

– Пьянство – зло! – во всеуслышание объявил Аксимилиан, уняв головную боль заклинанием, после чего с трудом разлепил веки и осмотрелся. Никто возразить ему не осмелился. Да и просто глаз открыть новоиспеченные вассалы не соизволили. Олаф и девять дворян, не слишком знатных и родовитых, а главное, не потерявших никого особо дорогого в процессе атаки на замок, пребывали в состоянии сильнейшего алкогольного опьянения. И просыпаться явно не собирались, лежа своеобразной архитектурной композиций по всей палатке. К сожалению, еще примерно два десятка благородных, умеющих не только воевать, но и командовать отрядами, пускай они обычно и были не слишком большими, приносить присягу отказались наотрез. Или были слишком жестоко изранены, чтобы встать в строй в течение ближайшего года.

– И что же мне с вами делать-то? – сморщился как от зубной боли волшебник, припомнив наполненные яростью и ненавистью бессильные взгляды своих противников, в одночасье лишившихся если и не совсем всего, то очень и очень многого. – Перерезать?

– Так, сыну больше не наливать! – скомандовал очень знакомый голос, и из стола, залитого красным вином, как из гроба, покрытого свежей кровью, восстал призрак Канлера Великого.

– Да вроде больше и нечего, – откликнулась из кровати будущая императрица, поначалу своим потенциальным супругом незамеченная. Эльфийка лежала на белоснежных шелковых простынях, будучи облаченной в свою пусть и красивую, но все же броню. К тому же компанию ей составлял виднеющийся из-под краешка одеяла осадный арбалет. Заряженный. Его девушка, уставшая от шумной пирушки, взяла с собой в постель еще вечером на случай весьма возможных покушений или приставаний. Самоубийц не нашлось.

– Хотя как правитель, наверно, будет хорош, – решил призрак, кружась над своим отпрыском. – Еще на трон не сел, а уже заговорщиков резать собирается, которые с ним до того за одним столом пировали… Вины за ними, правда, никакой покуда нет, но подданные должны своего сюзерена бояться! И если кто-то пострадал просто так – что ж, не повезло. Пусть ожидает хорошего посмертия от Светлого Господина. Хм, а может, правда повесить кого-нибудь для острастки?

– Успокойся уже, нежить кровожадная, – с неприязнью посмотрел на Канлера Великого Аксимилиан. – Я про тех дворян, которые у нас в плену теперь находятся. Куда их девать? Не таскать же за собой такую ораву!