– Здесь все в порядке? – спрашивает знакомый голос. Я быстро поворачиваюсь и вижу перед собой улыбающегося Люсьена. Открываю рот, но он еле заметным движением головы заставляет меня молчать.

– Гарнет, как всегда, очаровательно непосредственен, – отвечает графиня. – Он, кажется, огорчил этого суррогата.

– О боже. – Люсьен разглядывает мою растрепанную прическу. – Какая неприятность. Но не волнуйтесь, я сейчас все исправлю, и прическа будет как новая, прежде чем закончится танец. Ты, – говорит он резко, и я вздрагиваю. – Иди за мной.

Я следую за ним через толпу, не поднимая головы, стараясь выглядеть кроткой овечкой. Мы выходим из бального зала, и Люсьен ведет меня по коридору, позвякивая связкой ключей на поясе. Наконец мы останавливаемся перед дверью, которая ведет в небольшую дамскую комнату. Зеркало в ней занимает целую стену, вдоль него тянется мраморная столешница с умывальником, заставленная туалетными принадлежностями, флакончиками духов и помадами.

– Люсьен! – восклицаю я, когда он закрывает дверь. – Где ты…

Люсьен прикладывает палец к губам, и я умолкаю. Он снимает камертон с кольца для ключей и стучит им по столешнице; инструмент зависает в воздухе и тихо жужжит. Только после этого Люсьен улыбается мне.

– Ты выглядишь восхитительно.

Я не могу не улыбнуться в ответ.

– Спасибо. Я искала тебя в библиотеке. Где ты был?

– В Жемчужине неразумно встречаться дважды в одном и том же месте, – отвечает Люсьен.

– Ты серьезно сказал, что поможешь мне выбраться отсюда? – задаю я вопрос, который не дает мне покоя.

– Да. Но сейчас нет времени говорить об этом. – Люсьен оценивает ущерб, нанесенный моей прическе, и поднимает выбившиеся пряди. – У меня был разработан целый план, как встретиться с тобой наедине, но сынок герцогини с его ужасными манерами подвернулся как нельзя кстати.

Наши глаза встречаются в зеркале, и он достает другой камертон, похожий на тот, что зависает сейчас в воздухе. Очень осторожно он закрепляет его в моих волосах и прикрывает локонами.

– Спрячь его, когда вернешься во дворец. Он тебе понадобится завтра в полночь, – тихо говорит он мне на ухо. – А теперь давай вернемся к твоей хозяйке.

Он вешает свой камертон на брелок, и я молча следую за ним обратно, ошеломленная таким поворотом событий и сознанием того, что мои волосы хранят большой секрет.

Герцогиня все еще танцует с Эшем, когда мы возвращаемся в бальный зал.

– Ступай обратно к графине и жди свою хозяйку, – громко произносит Люсьен резким, командирским тоном, предназначенным для чужих ушей. Я киваю и смотрю, как он пробирается через толпу к Курфюрстине. Когда он подходит к королевскому подиуму, Курфюрстина жестом подзывает его к трону. Он наклоняется, и она что-то шепчет ему на ухо. Мне интересно, что она говорит.

– Вайолет?

Я вздрагиваю от звука собственного имени, произнесенного хриплым шепотом. Рейвен выглядывает из-за колонны. Она в красивом алом платье, с золотыми браслетами на запястьях.

– Рейвен! – чуть ли не вскрикиваю я, быстро и осторожно пробираясь к ней.

– Ш-ш, – шипит Рейвен. – Она не должна знать, что я отошла.

Она дергает головой, показывая через плечо. Я вижу широченную спину графини дома Камня, беседующей с дамой, в которой я узнаю леди дома Огня.

– Я тебя обыскалась, – говорит Рейвен.

Как только проходит первое потрясение, я замечаю, как исхудала моя подруга. Она как будто усохла, высокие скулы стали еще острее, под глазами залегают темные круги.

– С тобой все в порядке? – шепчу я.

Рейвен улыбается, ее губы того и гляди треснут, растягиваясь в улыбке.

– Ты все такая же красивая, – говорит она, – какой я тебя помню. – Взгляд у нее затуманивается. – Знаешь, иногда мне кажется, что Южные Ворота были сном. У тебя не возникает такого чувства?

– Нет, – говорю я. – О чем ты?

Но Рейвен, похоже, не слышит меня.

– Там была еще одна девушка. Наша подруга. Красивая и глупенькая блондинка. Как же ее звали?

Ком встает у меня в горле.

– Лили, – говорю я. – Ее звали Лили.

Рейвен вздыхает с облегчением.

– Да, точно. Лили. Кажется, иногда я бывала с ней груба.

Она рассеянно потирает запястье, и я вижу, что золотые браслеты на самом деле наручники, прикрепленные друг к другу тонкой цепочкой.

– Что это? – ужасаюсь я.

Улыбка Рейвен выглядит зловещей.