Лиза задорно засмеялась.

– О чем я и говорю! – грустно сказала я.

– Что-то Тим задерживается, – перевела она разговор на другую тему.

– Да? – тут же заволновалась я.

– Ага, уже пятый час, – сообщила Лиза.

Я вскочила, подхватила сумку и пошла к выходу.

– Да подожди ты! – рассердилась Лиза. – У него ведь сотовый есть. Позвони!

– Позвони сама, – на ходу проговорила я.

Выйдя из офиса, я увидела, что наш шофер уже стоит возле машины и вопросительно на меня смотрит.

– Двадцать минут пятого, Татьяна Андреевна, – заметил он. – А вдруг пробки?

– Да, да, Николай, – пробормотала я, вглядываясь в даль улицы. – Сейчас должен подойти еще один человек.

– Он «вне зоны действия», – сказала появившаяся в дверях Лиза.

– Черт бы побрал! – в сердцах воскликнула я, подходя к машине.

Шофер открыл багажник и закинул мою сумку.

– Ну что, едем? – спросил он. – До Казанского, конечно, не так и далеко, но сами понимаете…

И в этот момент я увидела быстро идущего, улыбающегося Тимура. Следом за ним семенила на высоких каблуках какая-то явно рассерженная женщина, на вид лет под шестьдесят. Мы замерли. Когда они приблизились, я сурово глянула на Тима.

– Знаю, знаю, – весело сказал он и улыбнулся еще шире. – Я готов!

Тут только я обратила внимание, что из блондина он превратился в шатена. Его синие глаза сияли, лукаво поглядывая на нас.

– Рыжик, милый, может, ты нас все-таки представишь, – пролепетала, чуть задыхаясь, его спутница.

– Рыжик?! – прошептала мне на ухо Лиза и тихо прыснула.

– Отстань ты от меня! – неожиданно злобно зашипел он и выдернул руку из ее цепких пальцев. – Мы и так из-за тебя опаздываем!

Я увидела, как губы женщины задрожали, а большие светло-голубые глаза наполнились слезами.

– Извините, – быстро проговорила я, – но мы действительно опаздываем. А поезд, сами понимаете, ждать не будет!

Я расцеловалась с Лизой и села на переднее сиденье. Через секунду Тим забрался на заднее. Когда мы поехали, я обернулась и увидела Лизу, машущую нам рукой, и спутницу Тима, которая придвинулась к ней и что-то быстро говорила, нервно жестикулируя.

Мы с трудом успели. И забежали в вагон под ворчливые замечания проводницы буквально за минуту до отправления. Плюхнувшись на сиденья, перевели дух, одновременно посмотрев в окно. И увидели, что поезд тронулся. В купе, кроме нас, никого не оказалось.

– Зайдут еще, – сказал Тим, когда я выразила радость по этому поводу. – Следующая остановка через два часа.

Он убрал наши сумки под сиденья и предложил сразу переодеться.

– Думаешь? – нерешительно сказала я, снимая льняной пиджак и аккуратно вешая его на плечики.

– А чего? – удивился он. – Зато будем чувствовать себя свободно. А то жара немыслимая. И ты еще так официально вырядилась! Могла бы просто сарафанчик какой-нибудь надеть, а то деловой костю-ю-юм! – протянул он и скривил губы.

– Только стриптизеры и геи обращают такое внимание на одежду! – заметила я и усмехнулась, начиная раздражаться.

Я давно не общалась с ребятами, подобными Тиму, и его манера разговора показалась чрезмерно свободной. Мои друзья и знакомые были в основном людьми успешными, состоятельными и солидными и обращались ко мне исключительно вежливо и уважительно. И тут вдруг такой тон!

– Танька! – обернулся ко мне Тим. – А ты становишься занудой! Переодевайся, кому говорю!

И он задорно рассмеялся. Я, глядя в его синие искристые глаза и на яркие смеющиеся губы, невольно улыбнулась в ответ.

– Забудь ты, что большая начальница, – продолжил он, спокойно скидывая голубую футболку и бросая ее на сиденье. – Тебе всего двадцать лет! Расслабься! Ты едешь отдыхать!

«А и правда, – подумала я, – я еду домой. И на время полезно забыть о гейше Аямэ».

Тим тем временем расстегнул белые джинсы, стянул их и, не торопясь, повесил на плечики. Его стройные ноги и узкие бедра, обтянутые тонкими белыми трусиками, находились прямо перед моими глазами. «Нефритовый стебель», плотно обтянутый трикотажной тканью, выпирал округлым бугорком. Я невольно задержала на нем взгляд.

– И что у тебя за новая подружка? – невпопад спросила я.

– Обычная богатая телка. Хуже всего, что она ничем не занимается, – ответил Тим, расстилая покрывало и усаживаясь на него. – Она дважды вдова, и ее мужья оставили ей немалые состояния. Она просто от безделья бесится. У ее предшественницы по крайней мере свой бизнес. А у этой тунеядки вся энергия на меня, на разнесчастного, – притворно вздохнул он и рассмеялся.

Я, видя, что одеваться он не собирается, встала.

– Может, накинешь что-нибудь на себя и выйдешь? – спросила я. – Хочу переодеться.