Пистолет Резника валялся на полу примерно в ярде от его правой руки. Максим поднял оружие, медленно встал на ноги, стараясь не шуметь, и сразу почувствовал, как боль пронзила все его тело. Видимо, ранили его все же серьезно. Он не хотел открывать стрельбу в самолете, чтобы не повредить чего-то жизненно важного, и взял пистолет за ствол, как молоток, а потом стал продвигаться в сторону противника.

Он был приблизительно на расстоянии в один ярд от кабины пилотов, когда незнакомец в камуфляже начал подозревать, что за его спиной творится что-то неладное, и стал поворачиваться. Из последних сил Резник бросился вперед и ударил противника рукояткой пистолета по шее ниже края каски, и тот упал на пол.

Резник положил свой пистолет в кобуру, поднял оружие, выпавшее из руки врага, прислонился плечом к стенке для опоры и посмотрел на пилота. С ним был полный порядок.

Привыкший к превратностям судьбы, летчик хладнокровно наблюдал за тем, как власть переходила из рук в руки.

Русский связал незнакомцу руки за спиной его собственным ремнем и отправился посмотреть на ход боя, заставив пилота следовать с ним. К тому времени стреляли уже редко и неохотно, и все старались не попасть в самолет, что вполне устраивало Резника.

– Нам обязательно нужно добраться до самолета, - сказал Вэлин, делавший одиночные выстрелы по зарослям.
– У меня практически кончились патроны.

– У меня тоже, - ответил О'Рурк.
– Но хотелось бы, чтобы машина нас дождалась.

Вэлин не знал, что произошло на борту С-47, и уверенно заявил:

– Резник забрался на борт, а уж он позаботится о том, чтобы самолет никуда не делся.

Давай-ка заберем Келлера и попробуем добежать до машины.

Они проползли под брюхом грузовика к передним колесам, где лежал сержант. Он был в сознании и держал на груди автомат "хеклерэнд-коч".

– Пора двигаться, - сказал Вэлин.
– Сейчас мы тебе поможем.

Келлер отрицательно мотнул головой.

– Вы идите, а я прикрою вас огнем.

– Не говори глупостей, - возразил О'Рурк.
– Или все вместе, или никто.

– Я не могу идти.

– Мы тебя понесем.

– Нас всех перебьют до того, как мы пройдем десять ярдов. Оставьте меня. Дайте мне гранатомет, а у меня есть боеприпасы и гранаты, и я прикрою вас огнем. Погрузите первыми гражданских.

– Я тебя не оставлю, - отрезал Вэлин.

– У вас нет выбора, потому что я остаюсь.

Я знаю, что скоро умру. Даже если случится выжить, я останусь без ног. Я слышал, что сказал доктор. У меня нет будущего. Мне лучше умереть так, как я жил, - с оружием в руках.

Боеприпасы еще есть. А теперь уходите.

– Келлер!
– взмолился Вэлин.

– Идите, полковник. Спасибо за все хорошее, что вы для меня сделали. Былое не вернуть.

С этими словами сержант повернулся на бок, уперся локтем в землю и выставил дуло автомата из-за колеса грузовика.

Вэлин еще раз посмотрел на немца и принял решение. В сходных обстоятельствах он бы поступил точно также, и сержант это знал. Положив гранатомет рядом с Келлером, полковник негромко сказал:

– Прощай, Келлер. Я высоко ценю нашу дружбу. Ты мужественный человек. Пошли, Марк. Надо выбираться из этой дыры.

Он притронулся рукой к плечу сержанта и двинулся к канаве, где залегли остальные члены отряда.

О' Рурк предпринял еще одну попытку уговорить сержанта.

– Послушай, Келлер. Откуда у тебя такая уверенность, что доктор не соврал? Может, он ничего не знает.

– Нет, знает, - упорствовал сержант.
– Я сам это чувствую. Уходи, Марк. Выпьешь за мое здоровье, когда доберешься до Лондона.

Подними за меня чарку в пивной Пэддингтона, где мы впервые встретились.

– Обязательно, - пообещал О'Рурк, сжал руку Келлера и последовал за командиром.

36

Вэлин бросился в укрытие, когда вокруг засвистели пули, и открыл огонь вместе с другими членами своей команды, а О'Рурк перебежками пересек открытое пространство и свалился в канаву. Полковник коротко и сухо обрисовал ситуацию, выдвинув план дальнейших действий. Судя по выражению его лица, спорить с ним было бесполезно, и никто не пытался ему возражать. Это была война, в которой главную роль играли сильные личности, война на личной основе, когда погибали друзья, о смерти которых вспоминали и сожалели значительно позднее.

Вэлин увидел, как Келлер чуть приподнялся и махнул рукой, и отдал приказ:

– Пошли! Все к самолету!

По его команде Эйнджел, О'Рурк, Спенсер, Кармен, София, Хезус и Гарсия вскочили на ноги и помчались к самолету. Шествие замыкал Вэлин.

Келлер тотчас открыл огонь, и остальные расстреливали свои последние патроны в сторону леса. Сержант зарядил гранатомет и стал посылать в заросли осколочные и дымовые гранаты. Он готов был пустить в ход все, что было под рукой, лишь бы дать друзьям несколько драгоценных секунд, которые требовались для достижения цели.