"А ребята волнуются, - подумал Андриевский.
– Что ж, это понятно. Неуловимый беглец, романтическая личность перед ними. Раньше они бы меня просто не нашли".

– Спрашивайте.

Шено щелкнул клавишей магнитофона.

– Изменились ли ваши взгляды за прошедшие тринадцать лет?
– спросил Бордин.
– Что нового вы внесли в свою систему?

– Ничего. Взгляды не изменились. Со всем, что есть в книге, я полностью согласен и сегодня.

– Считаете ли вы свою деятельность безопасной? Не поколебал ли последний суд вашу прежнюю уверенность?

– Вы, очевидно, имеете в виду не сам суд, а мою ошибку во время визита к Болотникову. Да, я ошибся. Но эта ошибка, я по-прежнему уверен, никак не повлияла бы на стабильность и все такое прочее. Она могла сказаться только на мне. Что и произошло.

Бордин на мгновение задумался.

– Как вы сегодня определите цель своих диалогов? Не конкретную, а более общую, скорее даже цель всей службы "Диалог", если бы она была создана?

– Равенство, - не задумываясь, ответил Андриевский.
– Равенство между плоскостями. Равенство между людьми в одной плоскости практически достигнуто. На это человечеству потребовалось очень много лет. Следующим шагом может стать равенство между людьми в разных плоскостях. Физическое равенство, естественно, невозможно. Но духовное... В конце концов, счастье не настолько зависит от материальных ценностей, как нам кажется. Конечно, для этого нужно много сил и времени, для этого нужна большая служба, равная по значению и по классу КС. Пока это только моя фантазия, чрезвычайно далекая от действительности. Но кто знает...

– В чем вы видите перспективы развития именно практического применения вашей теории?

– Ну, например, я совершенно не представляю себе, можно ли вести диалог с объектом непосредственно из подсознания самого объекта. Пробовать я боялся, опасаясь, что это приведет к шизофрении или иным психическим расстройствам у объекта. Вмешиваться в сознание наугад нельзя. Но я не исключаю, что такой путь есть и когда-нибудь после должной теоретической проработки он будет взят на вооружение.

– А как тогда быть с пиратством, Михаил Игоревич?

– Захват тела - это не вмешательство в сознание. Я всего лишь краду у хозяина один или несколько дней. К сожалению, у меня сейчас нет другого выхода.

– Михаил Игоревич, когда я спрашивал о перспективах развития меня интересовала судьба "Диалога" в ближайшем будущем, завтра. Иначе говоря, каковы ваши планы, что вы намерены делать дальше?

– Может быть, при известных обстоятельствах, это не очень тактичный вопрос?
– вклинился в разговор Шено.

Андриевский внезапно хлопнул ладонью по столу.

– Выключите запись, - прохрипел он.

Шено послушно нажал "стоп".

– Хватит! Если вы Контролеры - уходите. "Диалог" умер. Я больше никуда не денусь, я вам не опасен. Что еще от меня надо?

Шено опустил голову, Бордин удивленно глядел на Андриевского. Возникла неловкая пауза.

– Мы не хотели, чтобы умирал "Диалог", - наконец произнес мулат.
– Мы хотели бы стать вашими учениками. Поклонников Андриевского в институте очень много, Михаил Игоревич.

Андриевский заглянул в глаза одному, потом другому. Фальши не увидел. Напротив, увидел то, что очень хотел увидеть хоть в чьих-то глазах вот уже три недели.

– Я последний, - сказал он уже совсем другим тоном.
– Когда мы начинали дело, нас было восемь человек. Остался я один. Я последний, и я тоже скоро уйду. Очень скоро.

– Почему?
– спросил мулат.

Андриевский тяжело вздохнул. Достал и вложил в руку Шено инфордиск.

– Вот, возьмите. Здесь все изложено: почему, как и что. Не хочу сейчас об этом. Это не главное.

Он еще раз внимательно посмотрел на своих собеседников и неожиданно рассмеялся.

– Я вас первый раз вижу. Я не знаю, на что вы способны. Я не работал с вами и нескольких дней.

– Мы готовы, - поспешно сказал Бордин.

– Нет. Если Контролеры еще не засекли вас около меня, они сделают это максимум через час.

– У нас свободная планета!

– Да. Но она боится за себя.

Бордин и Шено переглянулись.

– Постараюсь говорить коротко, - продолжал Андриевский.
– Я вынужден поверить в вас, поверить в то, что вы сможете продолжить дело. Вы вдвоем или с вами кто-то еще? Учтите, что приверженцы теории, о которых вы говорите, - это еще не люди, с которыми можно делать дело.

– Мы не одни.

– Вы собираетесь вступить в жизнь, полную тайн и ограничений. Но я не предлагаю вам последний раз подумать, так как уверен, что вы все уже решили. Если это не так, вам просто нечего делать в "Диалоге".

– Это так.

– Тогда запомните. 7976 сектор В. Это камера хранения в Караганде. В упаковке вместе с инфордиском лежат мои отпечатки пальцев - они необходимы, чтобы открыть "дипломат". Там вся информация. За "дипломатом" самим не лазить, сидите и тихо учитесь в своем КИПСИНе. В Караганду отправите кого-то другого, причем только через несколько месяцев. Информация - самое ценное, что у вас будет. Самое ценное! Первый диалог не раньне, чем через три года. Все это время - подготовка.