— Так это, выходит, и у нас такое вырастет? — обрел дар речи Дедуля. — И навсегда?

— Понятия не имею!

Жилло с трудом выпихнулся из узкого чердачного окошка на замковую крышу и крылья, за спиной сложенные, выволок.

— Ты куда, ты куда? — загалдели братцы-воришки. — А мы? А нас?

— Там зелья еще на два глотка станет, — сурово отрубил Жилло. — Не хотите опять в лапки к Думе угодить — так пейте!

— Как же мы без рук-то? — запричитал Малыш. — Как без них работать, а?

— Работничек! — одернул его Дедуля. — Шумовых дел мастер! Куда ты, вожак?..

Не желая слушать нытье, Жилло встал на карниз и взмахнул крыльями. Они удивительно легко подняли его фута на два. Больше он не сделал ни взмаха — и приземлился на то же место. В полете его больше всего поразило то, что он перестал ощущать собственные ноги, а в особенности — подошвы.

Желая повторить, он сделал еще два сильных взмаха — и поднялся довольно высоко над крышей. После чего лег грудью на воздушный поток и заскользил прочь, ехидно думая, что даже если красномундирные гвардейцы и увидят его силуэт на закатном небе, то пусть себе на здоровье поднимают пальбу — мушкетные пули до него уже не долетят.

Обернувшись, он увидел в чердачном окне смертельно перепуганного Дедулю.

— А как бы хорошо было через форбург уйти! — запричитал вдруг Дедуля. — Мы бы и лошадей на конюшне позаимствовали!..

— Пей, скотина чертова! — заорал, делая круг над крышей, Жилло. Пей, кому говорю! Очень вовремя тебе лошадей захотелось! Трусы вы, и больше ничего! Штаны еще на намочили? Мешки потихоньку разрезать — тут вы храбрые!

Дедуля с каким-то нечеловеческим всхлипом отхлебнул из пузырька, сунул его обратно в окошко и вытянул перед собой в жутком ожидании руки. Зелье подействовало так же стремительно.

— Ну, что ты там торчишь? — идя на второй круг, осведомился Жилло.

— Малыш! — объяснил Дедуля. — Малыш боится! Куда я без него?!

Тут в окне появилась и физиономия Малыша. Он выбрался на тот же карниз, но почему-то полез вверх по черепичной крыше.

— Зелье где? — рявкнул, подлетая, Жилло.

— Боюсь! — твердо отвечал Малыш, карабкаясь по такой крутизне, что Жилло, всяких пейзажей навидавшийся в горах, точно не рискнул бы…

Нарядная новенькая черепица вылетала из-под ног Малыша и срывалась во двор замка.

— Дедуля, сюда! — приказал Жилло, кружа над братцем-воришкой. — Куда он зелье девал?

— Да, наверно, в карман сунул… — неуверенно предположил Дедуля. Он только что попытался взлететь и рожа у него была совсем ошалелая.

— Как же мы у него из кармана пузырек вынем? — в отчаянии развел крыльями Жилло. — Нам же нечем!..

От такого жеста он чуть было не сбил ногами с крыши Малыша. Тот, скользя, хватался за черепицу — но не для того ж ее клали, чтобы за нее двести фунтов живого веса цеплялись и на ней висели! Естественно, черепица отлетала, и Малыш, уже довольно высоко забравшийся, ехал на пузе вниз.

Приехал он, понятное дело, к карнизу.

— Хватайся, дурак! — шепотом шумел Дедуля, порхая над ним. Грохнешься же! Ну!..

— Боюсь! — твердил совсем ошалевший Малыш.

Тут произошло долгожданное — черепичина кого-то внизу треснула по затылку. Тот бедолага поднял голову — и увидел, как с крыши пытается свалиться некий злоумышленник, а над ним кружат не совсем птицы, однако и не люди.

А в чердачных окнах появились гвардейцы с мушкетами. Они поняли, что Жилло с братцами-воришками ушли через чердак, но кто ж мог предположить, что у преступников еще и крылышки вырастут?

Карниз был красивый, художественный даже карниз, но какой-то непрочный. Под ногой Малыша что-то затрещало и обрушилось. Повис Малыш на руках — и тут-то Дедуля догадался, как с ним быть. Он обхватил Малыша со спины под мышки ногами и, отодрав его от карниза, потащил вверх. Нельзя сказать, что ему это легко давалось.

Мимо свистнули пули.

— Немедленно доставай из кармана пузырь и пей! — приказал, подлетая, Жилло. — Иначе бросим тебя — и кувыркайся вниз, к чертовой бабушке! Ты же брата своего губишь, дурак ты невообразимый!

И так врезал бедолаге по уху крылом, что голова братца-воришки чуть с плеч не слетела.

— Боюсь… — в последний раз сообщил Малыш. И стал шарить в кармане.

Дальше уже было совсем просто — под одновременную ругань Дедули и Жилло он допил то, что оставалось в пузырьке, а сам пузырек бросил вниз. Но, когда руки уже стали крыльями, Малыш слезно взмолился, чтобы Дедуля его не отпускал. Словом, большого труда стоило Жилло и Дедуле поставить Малыша на крыло.

Поднявшись повыше, они поиздевались над суетой, которая поднялась во дворе Коронного замка, и не сразу заметили, что ветер сносит их к морю.