– А я вас, питерского Старика, представляла себе немножко другим, с окладистой бородой а ля Карл Маркс.

– И бородой не вышел!
– рассмеялся Владимир Ильич, принимая шутку. Не успел отрастить. И, как видно, не дано мне сие.
– Повернулся к Струве, указал на стул возле стола.
– Петр Бернгардович, прошу вас.

Прошел к своему месту по другую сторону стола и остановился, выжидая, пока сядут гости.

Садясь, Струве откинул фалды сюртука; протирая очки платком, обвел глазами искровцев и, слегка заикаясь, заговорил горячо, будто с давними друзьями, которых ему так недоставало в последние годы:

– Александра Михайловна просила нас...
– Заметив свою подпись в развернутом немецком журнале, споткнулся на полуслове и неловко промычал: - Э-э... Всем вместе и каждому - э-э - в отдельности... просила кланяться. Она - э-э - по-прежнему питает к вам дружеское чувство и желает полного успеха благородному делу.

– Спасибо!
– Потресов приложил ладонь к груди.

– Милейшая женщина!
– воскликнула Засулич и что-то горячо шепнула Нине Александровне на ухо.

– Всегда признательны Александре Михайловне за внимание, - сказал Владимир Ильич и посмотрел на гостя с выжидательной прищуркой.

– Давно мы с вами - э-э - не виделись. Кажется, лет пять. Еще до вашего ареста...

– Да, да... Много воды утекло, много случилось в жизни перемен.

– Жаль, что нет Наденьки, - вздохнула Нина Александровна.
– Хотелось повидаться.

– И долго еще ей томиться в изгнании?
– спросил Струве сочувствующим тоном.
– Последние месяцы? Приятно слышать. И, если у нее будет какая-нибудь нужда, мы с Ниной Александровной всегда готовы... Дадим какой-нибудь перевод с немецкого...

– Благодарю вас. Но теперь ей уже не до переводов.
– И Владимир Ильич круто повел разговор о том, что волновало больше всего.
– А какие новости в Петербурге? Чем живут рабочие? Если вам доводилось бывать в заводских и фабричных районах.

– Да как вам сказать...
– Струве опять скользнул глазами по своей, для всех новой подписи.
– Э-э... Прямые связи у меня нарушились...

"Да их, прямых-то связей, и не было никогда, - про себя уточнил Владимир Ильич.
– Один интеллигентский кружок, да и тот в далеком прошлом".

– Но в неведении друзья не оставляют, - продолжал Петр Бернгардович.
– Кое-что и до нас докатывается. Бывают небольшие стачки. И все, надо вам подчеркнуть, экономического характера.

– Все без исключения!
– веско добавила Нина Александровна.

– Так-таки и все?!
– Владимир Ильич слегка склонил голову к правому плечу.
– А по-моему, мы накануне резкого возрастания политических требований. Промышленный кризис, как грозовой гром, прокатывается по России. А гром даст искру, за искрой - пламя! Не так ли?

– Второй номер вашей "Искры" мы от вас ждали-ждали - дождаться не могли, - ловко перевел разговор Струве.
– Дома тщетно гадали о ваших затруднениях. Думали: может быть, понадобится наша помощь?

– Деньги у нас пока еще есть. Правда, уже мало. На один-два номера.

– Мы горим нетерпением лицезреть второй.

– Здесь, в Германии, "Искра" распространяется лишь после того, как ее основной тираж разойдется по России. Нам ведь необходимо поддерживать впечатление, что она издается там. Совершенно необходимо. Прошу понять и извинить нас.

– Вы все такой же сверхконспиратор!
– обиделся Струве.

– Даже от своих конспирируете!
– осуждающе качнула головой Нина Александровна.
– И это в цивилизованной Европе!

– К сожалению, цивилизованные шпионы опаснее самобытных. Поживете здесь подольше - убедитесь сами. Да-да. А затруднение у нас только одно доставка. Но со временем и транспорт наладим. Непременно наладим. Через Румынию, Болгарию, Швецию.

– А со статьями как?.. Недостатка не испытываете? А то мы с нашим другом Михаилом Ивановичем Туган-Барановским могли бы участвовать.

– У нас нужда в корреспонденциях рабочих.

– Понимаю, на подверстку всегда требуются маленькие заметки. А теоретические статьи?.. Одним словом, мы готовы договориться о сотрудничестве.

– Уж не собираетесь ли вы перейти в стан "ортодоксов", как любили выражаться?

– Боже упаси!
– Петр Бернгардович сложил ладони вместе, будто католик на молитве.
– Был и остаюсь ищущим марксистом.

– Не в той стороне ищете.

Нина Александровна чуть не вскочила со стула, Струве потряс склоненной набок головой, словно ему, как бывает при купании, налилась вода в ухо. А Потресов приподнялся с места: