– Одно плохо: до ближайшей воды минут десять, а ранки надо как следует промыть. Ну, ничего, я захватил какую-то противовоспалительную мазь. Потерпи, будет немного жечь.

И действительно жгло. Когда он прикоснулся к ранке влажным тампоном, Роб невольно отдернул ногу, но Майк и не думал извиняться, только крепче сжал щиколотку и продолжал. Закончив промывать, он перебинтовал мозоли, достал из сумки носки и бросил Робу:

– Надень, - Майк покосился на его дырявые носки.
– А эти я выкину, ладно? Есть хочешь?

– Прошлой ночью я съел немного черствого хлеба и заплесневелого сыра, а сегодня - несколько сырых картофелин. Пожалуй, хочу.

– Тебе повезло: опять хлеб и сыр. Схватил первое, что под руку попалось. Но это уж точно не заплесневело.

Он извлек из сумки хлеб и круг сыра, завернутый в муслин.

– У тебя есть нож?
– Роб покачал головой.
– Да, ты неважно подготовился к такой серьезной экспедиции.

Замечание было дружеским, но, все же, чуть обидным.

– У меня не оставалось времени на сборы, - ответил Роб.
– Да и магазины в воскресенье не работают - я ведь сбежал из школы в воскресенье...

– Разве у тебя нет карманного ножа?

– В Урбансе? Это безумие. "Холодное оружие", запрещено полицией.

Майк недоверчиво покачал головой:

– Ну и ну!
– Он отстегнул от ремня тяжелый нож с костяной ручкой. Держи. У меня дома еще есть. Ты ешь, я слетаю за водой.

Подхватив большую жестяную флягу, он ушел в лес, а Роб набросился на еду. Она была восхитительна. Хлеб - душистый, с хрустящей коричневой корочкой, белый и мягкий внутри; золотисто-желтый сыр, гладкий и крепкий. Ничего вкуснее Роб в жизни не ел. Вернулся Майк, и Роб с жадностью припал к фляге.

– Потом притащу чашки и прочую дребедень, - сказал Майк.
– Пойдем, еще много дел.

Пока Роб распаковывал одеяла, Майк возился со странным устройством, напоминавшим портативную люмосферу. Он щелкнул зажигалкой, дрожащий язычок пламени лизнул фитиль, и пещера озарилась мягким светом.

– Что это?
– спросил Роб.

– Масляная лампа. Сомневаюсь, что у вас такие есть. Придется приносить масло, но пока она полная. Возьми зажигалку, пригодится, серебристая тяжелая зажигалка не слишком отличалась от тех, что продавались в Урбансе, только те были легче и раскрашивались в яркие цвета.
– Слушай, по-моему, тебе лучше обосноваться там, в глубине.

Только теперь Роб заметил, что его новое жилище разделено на две части. Внутренняя клетушка оказалась чуть побольше. В углу вырисовывались ступеньки, ведущие наверх. Майк поднял лампу выше.

– Эти ступеньки ведут в подземный ход. Помнишь, я тебе рассказывал? Сейчас тут не пройти - завалило. Постой, я погляжу, не видно ли снаружи свет.
– Вернувшись, он объявил: - Порядок. Как стемнеет, лучше еще раз проверить. Если будет видно, можно завесить вход одеялом.

Роб кивнул.

– Теперь я пойду, - сказал Майк.
– Понимаешь, пока я болею, учитель занимается со мной дома. Я уже и так опоздал. Справишься один?

– Да, спасибо за все.

Майк отмахнулся:

– Завтра постараюсь придти пораньше. Если будешь выходить, смотри в оба, не оставляй следов, - он усмехнулся.
– Спокойной ночи.

Время словно остановилось. Роб выходил из своего убежища, но не дальше поляны перед входом в пещеру. Он все еще не мог обрести долгожданный покой: радость, что появилось наконец пристанище, сменялась минутами уныния, когда ему хотелось бросить все и вернуться домой. Порой он даже хотел сдаться властям, не в силах выносить одиночество. В бетонной клетке, наедине с собственной тенью на голой стене, оно чувствовалось еще острее.

Спустились сумерки, и незаметно подкралась ночь. Он проверил, не виден ли снаружи свет, и вернулся в пещеру. Поужинав остатками хлеба с сыром, он решил, что лучший выход - лечь спать, завернулся в одеяло и погасил лампу.

Несмотря на усталость, сон не приходил. Вовсе не жесткая постель была тому виной, а страх. Один, в мрачной пещере внутри холма, окруженного темным шуршащим лесом. "А если там звери?
– Роб вздрогнул.
– Волки?". Ему почудился какой-то звук. Сна как не бывало - Роб тщетно вслушивался в тишину.

Роб зажег лампу и осторожно, на цыпочках прокрался в соседнюю комнату. Никого. На всякий случай он положил в входа сумку и сверху жестянку с водой. Конечно, эта преграда не смогла бы сдержать даже кролика, но Роб надеялся услышать, если появится непрошенный гость.

Он еще долго ворочался без сна, пока не провалился в тяжелое забытье. Очнулся он от того, что кто-то легонько тряс его за плечо и, с трудом разлепив веки, увидел Майка.

– Извини, что разбудил. Я принес сосиски и кофе. Поешь, пока горячие. Как спалось, кстати?