– Духи и амбра... они произошли от рвоты морского чудовища, которое сожрало семнадцать макрелей, сто семьдесят...

– Прекрати.

– Посмотри на ткани: сегодня нет щелка, только полотно, кремовый бархат и шерсть тринадцати сортов. Шерсть всех оттенков синего, лазурного, фиолетового, индиго...

НЕТ!

Эши снова резко развернулся: сила находилась где-то рядом. Он отчаянно напрягся, загоняя дракона в самые дальние закоулки своего сознания, чтобы очистить разум от посторонних мыслей.

С противоположной стороны улицы раздался шум. Вокруг невысокой женщины в сером плаще с капюшоном, похожем на тот, что носил сам Эши, начали собираться люди. Эши подошел поближе. Он почувствовал зов.

Рапсодия сражалась с собственным драконом: ей страшно хотелось провести рукой по каждой из разложенных на прилавке тканей. Кремовый бархат показался ей особенно привлекательным, но был не по карману. Со вздохом она опустила руки и пошла дальше.

В конце улицы ее внимание привлек один из прилавков. У ювелира были разложены драгоценности, ослепительно сверкавшие в холодных лучах зимнего солнца. Рапсодия не удержалась и решила просто посмотреть на них.

Больше всего было сережек - в основном дешевая мишура, - но среди них попадались и ценные вещицы прекрасной работы. Рапсодия всегда любила красивую одежду и безделушки, хотя скорее умерла бы, чем призналась в этом своим друзьям болгам. Но теперь, оставшись в одиночестве, она позволила себе насладиться созерцанием блестящих сокровищ, и ее глаза сверкали не меньше, чем самоцветы на прилавке.

Торговец завершил сделку с очередным покупателем и повернулся к Рапсодии, краем глаза оглядывая разложенные на столе товары. Девушка сразу поняла, что он проверяет, не украла ли она что-нибудь.

Ее присутствие возле прилавка вызывало такую же реакцию, что и в Истоне. Понять причину этого она никак не могла. Лиринов никогда не интересовали материальные блага, особенно такие бесполезные вещи, как серьги и ожерелья. Почему же владельцы лавок и торговцы всегда начинали подозревать в ней воровку? Она списывала это на расовые предрассудки и старалась не обижаться, но всякий раз, когда с ней происходили подобные вещи, ее непроизвольно охватывал гнев. Стараясь сохранить доброжелательное выражение лица, Рапсодия отвернулась от прилавка. У нее пропал всякий интерес к украшениям.

– Мисс!
– В голосе купца прозвучала нотка отчаяния. Рапсодия подняла руки так, чтобы купец их видел, - на случай, если захочет обвинить ее в воровстве.

– Да?
– отозвалась она, не оборачиваясь.

– Пожалуйста, не уходите. Вам что-нибудь понравилось?

Рапсодия глянула через плечо. На лице купца появилось новое выражение - совсем не такое, как несколько мгновений назад, когда он пытался уговорить лысого мужчину купить в пару к кольцу еще и булавку. Глаза торговца широко раскрылись, а руки вцепились в прилавок так, что костяшки пальцев побелели.

– Что-то не так?
– с тревогой спросила Рапсодия. Купец быстро помотал головой, но прилавок так и не выпустил.

– Да, у вас много красивых вещиц, - продолжала девушка.
– Прекрасный товар. Но я не собиралась ничего покупать. Просто посмотрела.
– Она вновь повернулась, чтобы уйти.

– Мисс!
– Голос прозвучал еще более напряженно. Рапсодия вздохнула, пытаясь скрыть свое раздражение.

Лицо торговца покраснело, руки дрожали.

– Вы больны?
– забеспокоилась наконец Рапсодия.

Она потянулась за фляжкой с водой, но мужчина покачал головой, вынул из кармана льняной платок и вытер вспотевший лоб.

– Нет, благодарю вас. Пожалуйста, уделите мне минутку. Вам что-нибудь понравилось?

– Я же сказал а вам, в мои намерения не...

Купец схватил пару золотых сережек и протянул их Рапсодии:

– Они прекрасно подходят к вашему медальону, мисс. Примерьте их!

Рапсодия посмотрела на сережки. Они действительно были очень красивыми. Кроме того, они и впрямь прекрасно подходили к кулону, который она никогда не снимала. Не приходилось сомневаться, что серьги стоят слишком дорого, но ей захотелось рассмотреть их поближе.

Луч солнца коснулся золотого украшения, и сердце Рапсодии дрогнуло. Тщетно голос разума напоминал, что уличный торговец сумеет продать морскую воду даже потерпевшему кораблекрушение моряку. Рапсодия не умела противиться соблазнам (поэтому, кстати, она и предпочитала не ходить на Воровской рынок, как его называли в Истоне).

– Пожалуйста, мисс! Они сделаны для вас. Наденьте их. Я только хочу посмотреть, как они на вас выглядят. Пожалуйста!..
– В настойчивости торговца была какая-то лихорадочная поспешность.