–  Итак, каковы твои планы?
– спросил Пендер у Лилисы.

–  У меня их множество. Во-первых, я должна закончить переписывать сказание Лиана для Великой Библиотеки. Во-вторых, я еще и наполовину не закончила свое обучение. Пойдем, Пендер, поздоровайся с Надирилом. Он тебе очень понравится.

Оставалась одна деталь, с которой Лиану нужно было разобраться, прежде чем выступить со "Сказанием о Зеркале".

–  Почему Ялкара выгравировала на Зеркале эти иероглифы?
– спросил он, когда все собрались у камина в их гостинице.
– И при чем тут символ луны? Ты не знаешь, Шанд?

–  Думаю, что знаю. Мы ведь частично с этим разобрались до пожара, устроенного Мендарком, если ты помнишь. В их последней битве Феламора заставила Ялкару открыть ей, что ключ к созданию врат находится внутри Зеркала. Ялкара так испугалась, что тотчас же изменила Зеркало. Потом она выгравировала на нем надпись, чтобы быть уверенной, что Элиора сможет им воспользоваться. Ялкара явно дразнила Феламору этими стихами, хотя и опустила третью и четвертую строчки, предназначавшиеся лишь для Элиоры. Вот они, и тут важны акценты:

"Зеркало заперто, но внутри находится ключ

Приди, загляни внутрь, увидь то, что хочешь увидеть

Возьми свое право первородства, ты увидишь правду

Тогда Зеркало не сможет лгать мне или тебе

Таллалам, о мой Таллалам

Твоя судьба зависит от того, кого три".

–  У этого послания несколько смыслов, - объяснил Шанд.
– Когда-то Ялкара выдала секрет врат, и Феламора наконец увидела путь на Таллалам. В тот момент у нее и зародился план, который она выполняла в течение последних трехсот лет.

Послание Ялкары искушало Феламору заглянуть в Зеркало, а, памятуя о древнем прорицании феллемов, она просто не могла противиться этому искушению. В то же время в послании была и насмешка: "Увидь то, что хочешь увидеть"! Дескать, у Феламоры не хватит силы заставить Кривое Зеркало открыть правду. И предсказание о судьбе Таллалама, которое подчеркивало недопонимание Феламоры насчет троекровницы.

–  А символ луны?
– спросила завороженная Лилиса.
– Он тоже предназначался для Феламоры?

–  Отнюдь нет!
– ответил Шанд.
– Он предназначался только для Элиоры. Это символ единственной надежды Ялкары, надежды на то, что кароны породнятся с другими расами. Взгляните!
– Шанд сделал рисунок на клочке бумаги.

–  Внешний круг символизирует нас, представителей древней человеческой расы - завершенной, но, по мнению Ялкары, слишком примитивной. Три алых полумесяца изображают феллемов, каронов и аркимов - могущественных, но в некотором смысле незавершенных.

–  А внутренний кружок?
– спросила Карана.

–  Три золотых шара, должно быть, изображают троекровницу, и они заключены в кружок, который, наверно, символизирует новую человеческую расу.

Малиена, молча сидевшая во время этого обсуждения, вдруг подхватила его слова:

–  ... Или клетки человеческого эмбриона... А еще этот символ являлся угрозой, Ялкара пыталась навсегда отбить у нас охоту использовать Зеркало. Дело в том, что символ на Зеркале является переработкой древнего аркимского символа рока. Мы все были в ужасе, когда увидели его. Даже Тензор, у которого жажда выведать секреты Зеркала перевесила-таки страх перед ним.

В тот год награда Выпускных испытаний была присуждена на заключительном вечере подруге Лиана, Тандиве, - хотя, конечно же, она не могла выступить со "Сказанием о Зеркале". Вместо этого она выбрала самое первое Великое Сказание - трагическую "Сагу Нульки". Она, единственная из всех Великих Сказаний, относилась к периоду, предшествующему похищению Золотой флейты Шутдаром. Хотя Тандива была скорее летописцем, нежели мастером-сказителем, она изложила эту сагу очень просто и трогательно. Даже на Лиана ее выступление произвело впечатление.

Карану поразило, как сильно изменилась Тандива. Меньше года прошло с их последней встречи, но Тандива уже не была той девчонкой-студенткой, изнывавшей по своему возлюбленному. После того как она закончила свое выступление, ее провозгласили мастером-летописцем. Она стояла на сцене в своем простом черном платье и выглядела равной любому из мастеров.

На следующий вечер Лиан начал первую часть "Сказания о Зеркале". Оно было в четырех частях, и его должны были слушать четыре вечера подряд. Прошло два года с того момента, как он рассказывал здесь "Сказание о Непреодолимой Преграде".