Они миновали несколько лестничных пролетов и еще один унылый коридор. Отперев скрипучую дверь, вельмиха поманила Лиана с Караной жестом. Перед ними предстала просторная комната - правда, столь же мрачная, как и все в этой крепости. Ну что же, могло быть и хуже, подумала Карана.

Вартила раздернула занавеси. Комнату залил свет, и теперь влюбленные могли ее рассмотреть получше. Стены здесь были обшиты панелями из миртового дерева, блестевшего в лучах полуденного солнца, а над панелями были выкрашены в медовый цвет. На окнах висели портьеры из парчи винного цвета, а пол покрывал ковер такого же оттенка. В открытую дверь гостиной Карана увидела огромную кровать с балдахином на шести шестах, за ней виднелась ванная, облицованная травертином.

В центре ванной комнаты стояла большая квадратная ванна, а рядом плита на пяти ножках, на ней - большой железный бак. Вартила наполнила бак, в котором было полно круглых камешков, водой и зажгла плиту.

–  Когда вода закипит, поверни этот кран, - сказала она Каране.
– Я пришлю вам обед.
– И вельмиха вышла.

Карана и Лиан взглянули друг другу в глаза, и он раскрыл объятия.

–  О, Карана!
– воскликнул он.
– Мне до сих пор не верится, что наконец-то ты со мной.

Карана с такой силой бросилась в его объятия, что сбила любимого с ног. Она покрыла лицо Лиана поцелуями, и они покатились по розовым плиткам из травертина, пока не уперлись в ванну.

–  Что это за странный шум?
– спросил Лиан спустя некоторое время.

Карана открыла глаза.

–  Вода закипела!
– Она повернула кран, и в ванну полилась обжигающе горячая вода, и в воздухе стал клубиться пар.
– Вставь пробку. Быстро! А то вся вода выльется.

Тем временем сама Карана пустила холодную воду. Вскоре ванна наполнилась. И тогда девушка вздохнула:

–  Горячая ванна! Сейчас уже даже не припомню, когда я в последний раз принимала ванну. Пожалуйста, отвернись, я хочу раздеться.

–  Никогда не замечал, что ты такая скромница, - сказал Лиан и испугался: уж не изменились ли ее чувства к нему?

–  Я ужасная скромница, но только не со своим любимым, - лукаво ответила она. Тут Карана рассмеялась, заметив удрученный вид Лиана, и чмокнула юношу в нос.
– Лиан, я несколько недель не купалась. Я отвратительно грязная, и мне не хочется, чтобы ты видел меня такой. Когда я буду чистой, можешь смотреть на меня, сколько душе угодно. А сейчас, пожалуйста, отвернись.

Лиан усмехнулся и ушел в другую комнату, где на столе уже ждал поднос с обедом. Заперев дверь, ведущую в коридор, он отщипнул кусок хлеба, разложил на письменном столе свои бумаги и расстелил постель. И тут его позвала Карана:

–  Теперь можешь войти.

Пар был такой густой, что Лиан едва разглядел ванну, в которой лежала Карана.

–  Отвернись, пока я буду раздеваться, - поддразнил он ее.

–  Вздор, - ответила она. Рыжие волосы Караны свисали мокрыми колечками, лицо раскраснелось.
– Я намерена осмотреть тебя с головы до ног.

Лиан снял рубашку.

–  Какой ты худенький!
– огорчилась Карана. Лиан стянул с себя штаны.

–  О!
– воскликнула Карана, приняв сидячее положение. Над обеими лодыжками Лиана она увидела широкую красную полосу - там, где содрали кожу обледеневшие оковы. Девушка дотронулась до шрамов.
– Больно?

Лиан не отвечал. Он был не в силах отвести взгляд от влажной кожи Караны жемчужного цвета. Наконец он сказал:

–  Болит немного.

Взяв Лиана за руку, Карана потянула его к себе:

–  Помнишь игру, в которую мы играли в Великой Башне Катадзы?

Он лукаво усмехнулся:

–  Это которая же игра?

–  "Кому больше досталось", считается, у кого больше шрамов и у кого они более впечатляющие. Я тогда тебя победила!

–  Я помню, как ты издевалась над моими увечьями, изо всех сил похваляясь своими.

–  Ты тогда очень уж возгордился, и нужно было щелкнуть тебя слегка по носу, чтобы ты не возносился так высоко. Что до игры...

–  Да? Переходи к делу, тут снаружи холодно.
– Карана дотронулась до его изувеченных ног.

–  Игра окончена. Ты победил!
– Его улыбка стала шире.

–  С тех пор мне так досталось, что я упал очень низко. Тебе придется снова меня поднимать.

Взгляд Караны скользнул по его телу вверх, вниз и наконец остановился посредине.

–  Я так не думаю, господин летописец!
– сказала Карана и потянула Лиана за руку: - Залезай.

Лиан шагнул через борт ванны и, поскользнувшись на влажном кафеле, упал в объятия Караны.

Лиан спал, раскинувшись на простынях, и его рука обнимала талию Караны. Девушка никак не могла заснуть. Она теснее прижалась к Лиану, но он даже не шевельнулся. Это ее суженый, и другого ей не надо. Но их союзу не суждено стать полным: ведь троекровницы бесплодны. У любимого Готрима не будет наследника, и некому будет передать их с Лианом фамильные Предания. Как поступит Лиан, когда она ему скажет? Этого Карана не знала. Это было будущее, которое они никогда не обсуждали.