– Я представитель прессы! У меня официальная аккредитация от Высшего Временного Революционного Совета Острова!
– пытается гнать понты француз.

– Извините, сэр, но для нас это не документ.

– Может, вы всё-таки прочтете?
– меняя тон на просительный, настаивает газетчик.

Сержант, пожав плечами, разворачивает сложенный вчетверо лист бумаги с какими-то подозрительными смазанными печатями; вложенную внутрь стодолларовую купюру, не глядя, протягивает обратно - "Ваша, сэр?"; сам документ просматривает по диагонали и возвращает подателю вслед за отвергнутой мздой:

– Повторяю, сэр: для нас это не документ. Утром получите пропуск в канцелярии генерала Хамбургера - вот тогда милости просим. Да, кстати... Тут вокруг, - сержант кивает куда-то в курчавящуюся чапарралем темноту за обочиной, - похоже, шастают люди свергнутого диктатора. Так что выше по склону сидят наши снайперы с прицелами ночного видения; у них приказ: стрелять на поражение по всему, что движется вне дороги - без предупреждения... Вы меня поняли, сэр?

– Да, - угрюмо кивает охотник за сенсациями.
– Чего уж тут не понять...

Тут к посту на скорости подруливает микроавтобус со звездно-полосатым флажком, набитый обвешанными фотоаппаратами и видеокамерами репортерами. Пока выскочивший из кабины старший предъявляет сержанту верительные грамоты своей команды, француз подбирается к полуоткрытой дверце и тихонько окликает сидящих внутри коллег:

– Алло, ребята! У меня проблема с вашими соотечественниками - им не нравятся мои пропуска. Как насчет корпоративной солидарности, а?..

"Молчание было ему ответом..."

Француз глядит вслед устремившемуся к заветной вилле микроавтобусу с неизбывной, глубоко запрятанной ненавистью зачуханного кухаркина сына к однокласснику - богачу и красавцу; с той самой ненавистью, которая порою толкает людей на поступки, не поддающиеся никакому разумному объяснению.

97

Гостиничный номер французского корреспондента. Войдя, он мрачно сгружает прямо на стол свою амуницию (сенсации так и не обломилось, пришел невод с травою морскою) и, ткнув пальцем в пульт телевизора, лезет в мини-бар за коньяком. Плещет себе в стакан - да не какой-нибудь там палец, а аж на целых два!
– и выпивает, будто смесь касторки с нитроглицерином. По местному каналу - само собой!
– идет первое интервью Председателя Высшего Временного Революционного Совета Острова.

На экране - наш добрый знакомый, инспектор Джордан. "Дядя Том", похоже, уже смирился с судьбой, что нежданно-негаданно извлекла его из уютного продавленного кресла главы семейного предприятия "Городская полиция, Ltd" и зашвырнула в просвистанные ледяными ветрами интриг и разборок выси Большой Политики; только вот в глубине глаз его нет-нет, да и промелькнет вся скорбь негритянского народа...

При Председателе Высшего Временного Революционного Совета состоит напористый интервьюер в штатском - явно не местного розлива:

– Инспектор, когда вы отдавали тот - поистине исторический!
– приказ: арестовать троих беспредельщиков из личной охраны наркобарона, - думали ли вы в тот миг, что это и есть тот самый камешек, что сдвинет лавину народного гнева, и лавина эта за считанные часы сметет кровавого тирана?

– Э-э-э...
– Председатель чуть скашивает глаза: явно на невидимую отсюда бегущую строку-"суфлер".
– Гроздья народного гнева уже созрели, и народ решил... народ решил...
– он растерянно вчитывается в бегущую строку, явно потеряв нить мудреной фразы; потом лицо его вдруг светлеет от узнавания, и он бодро заканчивает: - И народ решил: ЛУЧШЕ СТОЯ, ЧЕМ НА КОЛЕНЯХ!..

Репортер щелкает переключателем. По другой программе идет репортаж CNN о "боях за остров": как раз в этот самый миг "апач" огневой поддержки... тьфу ты!
– чуть было не написал: "забивает гол"... разносит НУРС'ом знакомую нам колокольню виллы Бишопа. Десантники 1-ой Аэромобильной идут на штурм: стреляя на ходу, припадая на минуту на колено, чтобы разрядить базуку, скаля зубы, покрытые у полкового дантиста на очередном приеме фтористым лаком... Француз - как-никак, профессионал - отлично видя, что всё это лажа, пару минут глядит с откровенной завистью: четко работают, ничего не скажешь. Интересно, сколько деньжищ они вгрохали в это шоу?.. Потом убавляет звук до минимума и со вздохом принимается за сортировку собственной, слова доброго не стоящей, добычи.

Тыкает пальцем в клавишу диктофона - и теперь американские десантники на телеэкране героически рвутся вперед сквозь пулеметные очереди и разрывы гранат под аккомпанемент интервью с импресарио "русских спецназовцев":

– И как вас встретили местные фанаты ?

– Ну, мы надеялись, что в кои-то веки прибудем незамеченными, чинно-благопристойно, но куда там... Аэропорт был уже набит под завязку, что ты!.. Стояли сплошняком - дуделки, трещотки, петарды, ну, сам понимаешь... Горячая была встреча, чего тут говорить... Еле пробились! Ну, в городе, как вырвались на оперативный простор, - пошло полегче...