– Наполеон хочу...

Глаза у меня полуприкрыты и поворачиваться не хочется. Кути, как хочешь, Вадим Андреич...

– Знаете, Ася, вы сейчас на лису похожи, которая на солнышке греется...

И этот туда же! Ну что мне со своей мастью делать? В вузе красилась в брюнетку. Но ни веснушки, ни глаза спрятать я не могу. В группе все уважительно Патрикеевной звали. А бывший мой - так тот даже Рыжей Мордой... А, пусть. Да, рыжая.

– За сравнение спасибо, уважили. Только греюсь-то я под луной. А где обещанное мороженое?

– Сейчас принесут.

Ого, как барственно! Я кивнула: хорошо, мол. А Дима тем временем действительно начал рассказывать о рыбалке. О голавле с вот такой глоткой, "как метро". Как ужик через реку плавает. Как его одна плотичка гоняла, шестнадцать раз он закидывал в одно окошко между кувшинками, пока вытащил (а я-то думала, эти рыбаки закинут свои удочки и ждут часами, что приплывет, - а тут, выходит, есть какое-то единоборство!). Потом о лягушечках вспомнил, о том, что зрачки у них, оказывается, не вертикальные, а горизонтальные, как у козы...

Слушала я его с удовольствием. Мужчины всегда о любимом деле говорят интересно, образно. Смотрю я - а глаза Димины-то вовсе не темно-серые, а серо-голубые. Лицо оживилось и стал он лет на пять моложе. Нет, все-таки Марлен Дитрих была умной женщиной, это она открыла, что "мужчина никогда не бывает в лучшем настроении, чем когда говорит о себе". Ну, будем справедливы, этот все же не напрямую о себе...

Мои умозаключения прервал официант, принесший "мороженое", которое в этот вечер состояло из обалденно пахнущих жареных "ножек Буша" (пардон, куриных окорочков), салатов и шампанского. Бутылка запотела и на зеленых её боках собирались капельки воды. Наполеон, правда, тоже присутствовал. Довольно крупный улов сегодня у этого рыбачка клюнул.

Торты в "Хрустале" пекут просто замечательные. У них сбоку есть прилавочек, и там эту радость обжор продают на вес. В общем довольно недорого. Особенно когда самой возиться неохота. А наполеон у них фирменный и получается почти как у моей мамы.

– Дима, а не слишком ли шикарно для случайного провожания домой?

– В самый раз. Не обижайтесь, я уже года восемьдесят два с красивой женщиной в ресторане не был, это для меня событие. И если уж выбрались в такое отличное заведение, не сидеть же голодными...

Это правда. И заведение нормальное, и кормят недурно.

Особенно если последняя трапеза состояла из чашки кофе и печенья. А тут такие запахи...

В общем, приступили. Дима угадал и взял такое шампанское, как мне нравится: самое сухое - "Брют". Вино пузырилось в бокалах, курочка понемногу исчезала. А мы болтали.

После историй о рыбалке разговор как-то переполз на животных вообще. Я сказала, что уже сто лет не была в зоопарке. А Дима поведал, что у него есть знакомая пара, которая ходит туда чуть ли не каждое воскресенье. Покупают два турецких батона для зверей, пиво для себя и идут гулять. А что, неплохо, наверное...

Потом заговорили ещё о чем-то. И вскоре я поняла, что мой собеседник мягко так расспрашивает меня о моих вкусах - и какиекниги, и какая музыка, и даже какой рисунок на обоях мне нравится...

Давненько со мной такого не бывало. И как приятно вот так просто сидеть напротив мужчины. Говорить глупости. А он слушает тебя и улыбается. И видно, что ему приятно так болтать и интересно.

Я даже позволила себе вторую сигарету за сегодняшний день. Мой собеседник ни слова не сказал: каждый делает то, что ему хочется...

Заметила, что сам-то Дима почти не курит, но все же больше, чем я.

– Скажите, Дима, а вас не тревожит, когда женщина курит?

– Это вы анкету заполнять продолжаете?

– Нет, самой интересно...

– Знаете, Ася, я считаю, что человек сам хозяин всех своих поступков. Если бы вам не хотелось, вы бы не курили, так ведь?

– А вы?

– А я столько по госпиталям валялся, что почти бросил. До сих пор у меня первый симптом болезни - курить не хочется. Потом снова начал, но до крепких ещё не дошел.

Я погасила сигарету в пепельнице и случайно посмотрела на часы у него на руке. Стрелки угрожающе приближались к полуночи.

Я почувствовала себя Золушкой, и примерно по той же причине. Платье при мне, конечно, осталось бы. А вот карета-тыква... метро вот-вот закроется. После такого пиршества я просто не имела права раскрутить Диму ещё и на такси.

Поэтому я заторопилась:

– Пойду я, Дима, пора. Метро закроют.

– Вам далеко?

– Нет, на Черную гору.

– Так я вас на такси отвезу.