– Послушайте, я не могу бросить посох, дело в том, что...
– начал он но воин не пожелал его слушать.

– На колени, кому сказано!
– взревел он.
– Брось свою палку и благодари Богов, что тебя приказано взять живым.

Незадачливый наемник совершил очередную промашку. Курт мало чего боялся так же сильно, как боли от расставания с посохом - а то, что его не пожелали слушать, и значит, он не сможет ничего объяснить, подвигло его к самым решительным действиям. Курт послушно упал на колени - а потом неожиданно и резко ткнул воина посохом между ног. Взвыв, тот ухватился за обиженное место. Кто-то из его товарищей сдержанно фыркнул.

– Взять его!
– вновь раздался голос из темноты.

И тут ответным эхом громыхнул голос с небес.

– Молодец, малыш, - прогрохотал небожитель.
– Так их! Ишь, какие скопом на одного лезут! Ничего, не унывай, сейчас я спущусь - помогу.

– Везет тебе, парень, - ехидно прокомментировал посох.
– Ты своих Богов, небось, и помянуть не успел - а они, видишь, сами отзываются.

– За меня помянули, - в тон ему отозвался Курт.

Голос с небес говорил на каком-то странном, архаичном наречии. Это был родной язык Курта - но слова какие-то замшелые, словно древний боевой доспех, покрывшийся тридевятой плесенью. Наемников Курт понимал гораздо лучше. Ну еще бы. Это был современный ему язык королевства Рон, обильно пересыпанный словечками степняков, сдобренный северным говором и некоторыми жаргонными фразами, понятными на любом языке. Курт отлично разбирался в этом способе выражать свои мысли, равно как и их отсутствие, а также в дюжине других языков. Как и все дети, выросшие на улице, Курт был природным полиглотом и абсолютно не придавал этому значения. Ну, не считалось это тогда образованием. Не считалось, и все. Просто люди так умели. Поймите же: только в наш просвещенный, образованный век дюжина языков - это круто. А в те темные, забитые времена никто этому не удивлялся - просто не уметь этого было равносильно отсутствию ноги или носа... никто, конечно, калеку винить не будет, но жаль бедолагу неимоверно...

А вот небожителя Курт понимал с трудом - и то исключительно благодаря своим попыткам сделаться менестрелем. Если бы он не пытался освоить тот круг старинных баллад, то вряд ли бы понял хоть одно слово.

"Бог мне попался какой-то заплесневелый", - подумал Курт.
– "Небось проспал все это время... с тех самых пор, когда баллады слагались и аж до сегодня - а теперь проснулся и развлечься захотел. Взял бы их всех да молнией испепелил - так нет же! Сам, дескать, спущусь и помогу. Да пока ты спустишься, меня на клочки разорвут!"

Внезапно перед его глазами мелькнуло нечто, вполне уподобясь той молнии, о которой он мечтал - и разъяренное лицо наемника, уже почти добравшегося до него, закрыла чья-то мощная спина в белоснежно светящемся плаще. Взвизгнув, наемник отлетел назад. Судя по звуку, небожитель отвесил ему оплеуху. Рука у него была не иначе как божественно тяжелой - отлетая, несчастный наемник повалил троих своих товарищей.

– Вы это что, а?!
– прогудел возмущенный бас на древнем наречии.
– Вы это зачем столько человек на одного?! Мальчик и так поднял прутик. Тяжелый прутик. Не по своим силам.

Командир отряда наемников, видать, недаром ел свой хлеб. Древнее наречие Денгера он знал если и не в совершенстве, то во вполне достаточном объеме, чтобы достойно ответить внезапному агрессору. Кроме того, он за считанные мгновения сумел оценить мастерство неожиданно возникшего перед ним бойца и понял, что никто из его людей не выстоит в поединке с этим невероятным воином. "Ни один дольше трех ударов не продержится," - с ужасом уразумел командир.
– "Он перебьет всех нас, даже если скопом кинуться!"

В отличие от Курта, командир наемников ни на миг не поверил в божественное происхождение незнакомца - тем более что он видел его в лицо, тогда как Курт созерцал спину. "Победить нельзя - стало быть, лучше всего решить дело миром," - подумал командир наемников.
– "Отряд и так уже обескровлен предыдущей схваткой. Не такая важная птица этот парень, чтоб из за него все мои люди гибли."

– Просим прощения, уважаемый, - трудно подбирая слова, проскрежетал он из тьмы.
– Мы никак не хотели вас обеспокоить. Ошибка вышла. Вы уж простите нашу глупость. Мы... мы отказываемся от наших... м-м-м... притязаний. Негоже таким неопытным солдатам, как мы, спорить с таким великим воином, как вы. Мы... уходим. Еще раз нижайше просим прощения. Отход!
– скомандовал он своим.
– Шевелитесь, кретины!

– Прости, командир, но ведь у сопляка...
– негромко начал один из его людей.

– Плевать на него! Отход!
– прошипел командир наемников.

И тут небожитель громко раскатисто расхохотался.

– Уходить?!
– взревел он.
– Куда уходить?! Я вас не отпускал! Нет, голубчики - такие, как вы, от меня уходят только после хорошей трапезы. А кормлю я обычно досыта. Точней, до смерти. Холодной сталью. Слыхали про такую закуску?

– Мы ничего вам не сделали, господин, - возразил командир наемников. И тут же, по вашему первому требованию, оставили в покое этого достойного юношу.

– Достаточно того, что вы здесь, на чужой земле и с оружием в руках. Кроме того, что-то подсказывает мне, что всех людей здесь убили именно ваши солдаты.

– Это был честный бой.

– Ну, если считать, что трое на одного - честно... тогда, конечно, да... Но только вам не повезло - я так не считаю.

– Наших тоже много полегло, - заметил командир наемников.

– Мне так не кажется, - язвительно усмехнулся небожитель.

– Да чего мы с ним церемонимся?!
– возмутился какой-то наемник. Грохнем этого деда - и всех дел.