Шрифт:
Первым делом вынесли блюда носильщикам паланкинов. В зале на столе тотчас же появились в изобилии отборные яства и редкие дорогие кушанья, какие только можно было достать в это время года, всевозможные супы и сладости. Они осушили всего по три маленьких золотых чарки вина. Потом стали угощать доверенных слуг и писцов. Немного погодя оба гостя встали и начали прощаться.
– Завтра мы пришлем вам приглашение, – обратился к хозяину Ань Чэнь. – Будем просить вас, досточтимый сударь, пожаловать на скромное угощение. Оно будет в поместье придворного смотрителя его сиятельства Лю, сослуживца брата Хуана. Были бы счастливы видеть вас на приеме. Смеем надеяться, вы прибудете.
– Не смею отказаться от столь любезного приглашения, – заверил их Симэнь и проводил за ворота.
Не успели отбыть их паланкины, как принесли приглашение от Ся Лунси.
– Сейчас иду! – сказал посыльному Симэнь, распорядился седлать коня, а сам пошел в дальние покои переодеваться.
Симэня сопровождали Дайань и Циньтун, а также солдаты, отгонявшие с дороги зевак. Особые лица обмахивали его черным опахалом.
Достигши дома Ся Лунси, Симэнь проследовал прямо в залу, где гость и хозяин обменялись взаимными приветствиями.
– У меня только что были управляющий перевозками императорского леса его сиятельство Ань и смотритель гончарен Хуан, – объяснял Симэнь. – Если б не они, я бы пораньше приехал.
Он снял парадный халат и пояс, и Дайань велел солдату завернуть их в узел.
В зале были накрыты два стола. Симэню предложили занять место слева. Рядом с ним сел домашний учитель сюцай Ни. Они разговорились.
– Позвольте узнать ваше почтенное прозвание, учитель? – обратился к нему Симэнь.
– Меня зовут Ни Пэн, – ответил сюцай. – Другое имя Шиюань, а прозвание Гуйянь. Я состою на службе в областном училище. А теперь вот проживаю у почтенного покровителя моего господина Ся. Готовлю к экзаменам молодого барина. Мне прямо-таки неловко общаться со столь знатными особами, друзьями моего покровителя.
Пока они говорили, вышли двое певцов и отвесили земные поклоны. После супа опять стали подавать кушанья, и Симэнь велел Дайаню наградить поваров.
– Принеси мне головную повязку, – наказал он слуге, – а парадные одежды вези домой. Вечером за мной приедешь.
– Слушаюсь! – отвечал Дайань и, полакомившись сладостями, умчался верхом домой, но не о том пойдет речь.
А пока расскажем о Цзиньлянь. Проводив утром Симэня, она проспала до самого обеда, а проснувшись, долго нежилась в постели. Ей не хотелось даже делать прическу. Когда Юэнян позвала ее обедать, она во избежание толков сослалась на дурное самочувствие и осталась у себя. Когда она появилась наконец в покоях Юэнян, обед давно кончился, и хозяйка, пользуясь отсутствием Симэня, решила попросить наставницу Сюэ возвестить слово Будды и послушать акафисты из «Алмазной сутры».
В светлой комнате стоял алтарь и курились благовония. Одна против другой сидели мать Сюэ и мать Ван. Рядом с ними сбоку стояли послушницы Мяоцюй и Мяофэн. Они должны были возглашать имя Будды. Вокруг разместились невестка У Старшая, золовка Ян, У Юэнян. Ли Цзяоэр, Мэн Юйлоу, Пань Цзиньлянь, Ли Пинъэр, Сунь Сюээ и Ли Гуйцзе. Все были в сборе.
Начала монахиня Сюэ:
Молния, блеск угасают мгновенно; камень, огонь уничтожить нельзя. Опавшие цветы на дерево обратно не вернутся. Утекшая вода назад не возвратится к роднику. Были палаты расписные и резные хоромы, но жизнь оборвалась, и вечной пустоты на всем легла печать. Высокие были посты и почетные ранги, но разжаловали однажды, и показалось все прежнее сном. Золото с нефритом – источник бедствий, румяна с шелками – напрасная трата усилий. Семейным радостям век не продолжаться; на том свете придется тысячи тяжких мук перетерпеть. Час смертный на ложе застанет, к желтым истокам уйдешь, и только анналы тленные славу пустую возвестят. Прах в землю зароют сырую, передерутся дети из-за полей и садов. Владей кладовыми шелков и парчи, после кончины клочка не возьмешь. Едва расцвел как весной цветок, серебрит седина уж виски. Только отгремели заздравные тосты, за ними плакальщики потянулись в дом. О, как все это тяжело, как тяжко! Дыхание по ветру разнесет, зароют в землю прах. Нет конца превращеньям. Все живое меняет и внешность, и вид беспрестанно.
Вручим себя будде [725] до конца!
Всеобъмлющее учение Великой пустоты соприкасается с прошлым и проявляется в будущем. Учение Будды – Три сокровища монахам!. [726]
Глубокая истина и сокровенная!
К тебе – в миллионы веков [727] трудный путь!
Увидев, услышав, держусь неизменно я,
725
На-мо – буддийская молитвенная формула, обязательно повторяющаяся в молитвах и имеющая сакральное назначение.
726
Учение Великой пустоты – т. е. Учение буддизма, который проповедовал в качестве идеала абсолютное ничто, небытие.
Три сокровища (сань-бао, санскр.: триратна) будда, учение (дхарма), монашеская община (сангха).
727
Бай, цянь, вань цзе – буквально: «сотни, тысячи, десятки тысяч цзе». Цзе (санскрит – «кальпа») – в буддийской космологии цикл существования, один поворот колеса времени во Вселенной. В конце каждой кальпы Вселенная разрушается и все начинается сначала. Причина мирового цикла – грехи живых существ. Кальпы будут сменять друг друга до тех пор, пока все живые существа не встаныт на путь спасения. Тогда мир окончательно перестанет существовать.
И жажду постичь твою высшую суть.
Монахиня Ван продолжала:
Хотим услышать речь о том, как во время оно будда Шакьямуни – патриарх всех будд и нашей религии творец, [728] покинул мир. [729]
Монахиня Сюэ начала петь на мотив «Пяти жертвоприношений»:
Сын Брахмы [730] – Шакьямуни буддаПокинул горы и потоки –Земли родной приют,Взошел на снежный пик. [731] Безлюдно,Гнездятся соколы, сороки,Что плоть его склюют.Драконов девять станут витьсяИ золотить слюною щедро… [732] Стал буддой человек! [733] Тогда Большая колесница, [734] Божественное просвещенье [735] Прославились навек!728
Шакьямуни (санскр. буквально: «мудрец из рода Шакья») – вероятно, реальное историческое лицо, жившее в VI–V вв. до н. э. в северной Индии. Согласно буддийской догматике, не первый земной будда, но тот, чья проповедь положило начало распространению учения на земле, тот, кто указал живым существам путь перехода в идеальное состояние будды.
729
Покинул мир (чу цзя) – отошел в идеальное небытие, или возможен иной, буквальный, смысл – ушел из семьи, стал монахом.
730
Сын Брахмы (Фань-ван-цзы) – это определение будды может быть переведено двояко: и как «сын индийского царя», кем реально и являлся Гаутама Шакьямуни и как «сын Брахмы». Брахма – см. примеч. к гл. XXXIX.
731
То есть на Гималаи.
732
В эпоху Сун будда Шакьямуни получил наименование «Золотой святой Великого просвящения» (Да-цзюэ Цзинь-сянь).
733
Применена формула «на-мо» (см. примеч.).
734
Большая колесница (да-чэн; санскр.: махаяна) – ветвь буддизма, получившая основное распространение на Дальнем Востоке. Проповедует путь спасения для всех, не только для узкой касты монахов. Цель махаяны – достижение состояния бодхисаттвы, т. е. добровольная отсрочка личного спасения ради проповеди и содействия в спасении всем живым существам. Помощи бодхисаттв отводится главенствующая роль в спасении. Согласно махаяне будда Шакьямуни есть воплощение сверхестественного извечного мирового принципа будда=брахма и его орудие. Общее число будд бесконечно, вместе с бодхисаттвами они составляют сложный пантеон махаяны.
735
Великое Просвещение (да-цзюэ) – высшее просветление, т. е. достижение состояния Будды.
Монахиня Ван продолжала:
О будде Шакьямуни услышали речь.
Хотим услышать о тех днях, когда бодхисаттва Гуаньинь совершенствовалась в вере и как после этого произошло Украшение; [736] прошла через тысячи перерождений и затем обрела Небесный путь. [737]
Монахиня Сюэ вновь запела:
То Чжуан Яня третья дочь [738] –Принцесса прелести, добра, [739] Что из дворца бежала прочь,Ей дом – Душистая гора. [740] Там в созерцании [741] спасеньяИскала, жертвы возносила,И в пятьдесят три превращенья [742] Достигла будды. [743] Мудрость, силаСвятой Гуаньшиинь [744] у ней,От бед спасающей людей.736
Украшение (чжуан-янь) – термин религии амидаизма – формы махаяны, наиболее распространенной на Дальнем Востоке, признающей главным буддой – будду-Амиду (санскр.: Амитабха, кит: Амитофо), эманацией которого является бодхисаттва Гуаньинь (санскр.: Авалокитешвара), а земным воплощением – Гаутаму Шакьямуни. Украшение – это достижение славы, реализации духовной красоты (в моральной и медитативной сферах), способности управления силами добра и зла и т. д. В амидаистском рае установлено 29 форм «украшения».
737
Небесный путь (тянь-дао) – высший из шести путей спасения, область радости, святости и доброй кармы, развития к великолепному состоянию бодисатвы.
738
В китайской версии Гуаньинь в земной жизни была третьей дочерью царя Чжуан Яня (иероглифы его имени совпадают с термином «украшение»).
739
Принцесса прелести и добра (Мяо-шань-чжу) – Гуаньинь.
740
Или Ароматные горы. В традиции связываются с горами Куньлунь.
741
Буквально: «сидела, поджав скрещенные ноги подошвами вверх» (символ: будда не ходит мирскими путями).
742
В оригинале, вероятно, случайная или намеренная ошибка и имеются в виду 52 превращения, или 52 ступени восхождения – путь к состоянию будды, т. н. «путь бодхисаттвы».
743
Опять повторяется формула «на-мо».
744
Гуаньшиинь – равнозначно Гуаньинь.