Собрание сочинений в четырех томах. Том 1. Песни.1961–1970
вернуться

Высоцкий Владимир Семенович
Шрифт:

Случай

Мне в ресторане вечером вчераСказали с юморком и с этикетом,Что киснет водка, выдохлась икра —И что у них ученый по ракетам.И многих помня с водкой пополам,Не разобрав, что плещется в бокале,Я, улыбаясь, подходил к столамИ отзывался, если окликали.Вот он – надменный, словно Ришелье,Как благородный папа в старом скетче, —Но это был – директор ателье,И не был засекреченный ракетчик.Со мной гитара, струны к ней в запас,И я гордился тем, что тоже в моде:К науке тяга сильная сейчас —Но и к гитаре тяга есть в народе.Я ахнул залпом и разбил бокал —Мгновенно мне гитару дали в руки, —Я три своих аккорда перебрал,Запел и запил – от любви к науке.Я пел и думал: вот икра стоит,А говорят – кеты не стало в реках;А мой ракетчик где-нибудь сидитИ мыслит в миллионах и в парсеках…И, обнимая женщину в кольеИ сделав вид, что хочет в песни вжиться,Задумался директор ателье —О том, что завтра скажет сослуживцам.Он предложил мне позже на дому,Успев включить магнитофон в портфеле:«Давай дружить домами!» Я емуСказал: «Давай, – мой дом – твой дом моделей».И я нарочно разорвал струнуИ, утаив, что есть запас в кармане,Сказал: «Привет! Зайти не премину,В другой раз, – если будет марсианин».Я шел домой – под утро, как старик, —Мне под ноги катились дети с горки,И аккуратный первый ученикШел в школу получать свои пятерки.Ну что ж, мне поделом и по делам —Лишь первые пятерки получают…Не надо подходить к чужим столамИ отзываться, если окликают.1971

Песенка про мангустов

«Змеи, змеи кругом – будь им пусто!» —Человек в исступленье кричал —И позвал на подмогу мангуста,Чтобы, значит, мангуст выручал.И мангусты взялись за работу,Не щадя ни себя, ни родных, —Выходили они на охотуБез отгулов и без выходных.И в пустынях, в степях и в пампасахДаже дали наказ патрулям —Игнорировать змей безопасныхИ сводить ядовитых к нулям.Приготовьтесь – сейчас будет грустно:Человек появился тайком —И поставил силки на мангуста,Объявив его вредным зверьком.Он наутро пришел – с ним собака —И мангуста упрятал в мешок, —А мангуст отбивался и плакал,И кричал: «Я – полезный зверек!»Но зверьков в переломах и ранахВсё швыряли в мешок, как грибы, —Одуревших от боли в капканахНу и от поворота судьбы.И гадали они: в чем же дело —Почему нас несут на убой?И сказал им мангуст престарелыйС перебитой передней ногой:«Козы в Бельгии съели капусту,Воробьи – рис в Китае с полей,А в Австралии злые мангустыИстребили полезнейших змей.Вот за это им вышла наградаОт расчетливых этих людей, —Видно, люди не могут без яда,Ну а значит – не могут без змей…»И снова:«Змеи, змеи кругом – будь им пусто!» —Человек в исступленье кричал —И позвал на подмогу…Ну, и так далее — как «Сказка про Белого Бычка».1971

Милицейский протокол

Считай по-нашему, мы выпили не много —Не вру, ей-бога, – скажи, Серега!И если б водку гнать не из опилок,То чё б нам было с пяти бутылок!…Вторую пили близ прилавка в закуточке, —Но это были еще цветочки, —Потом – в скверу, где детские грибочки,Потом – не помню, – дошел до точки.Я пил из горлышка, с устатку и не евши,Но – как стекло был, – остекленевший.А уж когда коляска подкатила,Тогда в нас было – семьсот на рыло!Мы, правда, третьего насильно затащили, —Ну, тут промашка – переборщили.А что очки товарищу разбили —Так то портвейном усугубили.Товарищ первый нам сказал, что, мол, уймитесь,Что – не буяньте, что – разойдитесь.На «разойтись» я сразу ж согласился —И разошелся, – и расходился!Но если я кого ругал – карайте строго!Но это вряд ли, – скажи, Серега!А что упал – так то от помутненья,Орал не с горя – от отупенья.…Теперь дозвольте пару слов без протокола.Чему нас учит семья и школа?Что жизнь сама таких накажет строго.Тут мы согласны, – скажи, Серега!Вот он проснется утром – протрезвеет – скажет:Пусть жизнь осудит, пусть жизнь накажет!Так отпустите – вам же легче будет:Чего возиться, раз жизнь осудит!Вы не глядите, что Сережа всё кивает, —Он соображает, всё понимает!А что молчит – так это от волненья,От осознанья и просветленья.Не запирайте, люди, – плачут дома детки, —Ему же – в Химки, а мне – в Медведки!..Да, всё равно: автобусы не ходят,Метро закрыто, в такси не содят.Приятно все-таки, что нас тут уважают:Гляди – подвозят, гляди – сажают!Разбудит утром не петух, прокукарекав, —Сержант подымет – как человеков!Нас чуть не с музыкой проводят, как проспимся.Я рупь заначил, – опохмелимся!И все же, брат, трудна у нас дорога!Эх, бедолага! Ну спи, Серега!1971

Песня конченого человека

Истома ящерицей ползает в костях,И сердце с трезвой головой не на ножах,И не захватывает дух на скоростях,Не холодеет кровь на виражах.И не прихватывает горло от любви,И нервы больше не внатяжку, – хочешь – рви, —Провисли нервы, как веревки от белья,И не волнует, кто кого, – он или я.На коне, — толкани — я с коня.Только не, только ни у меня.Не пью воды – чтоб стыли зубы – питьевойИ ни событий, ни людей не тороплю.Мой лук валяется со сгнившей тетивой,Все стрелы сломаны – я ими печь топлю.Не напрягаюсь, не стремлюсь, а как-то так…Не вдохновляет даже самый факт атак.Сорви-голов не принимаю и корю,Про тех, кто в омут с головой, – не говорю.На коне, — толкани — я с коня.Только не, только ни у меня.И не хочу ни выяснять, ни изменятьИ ни вязать и ни развязывать узлы.Углы тупые можно и не огибать,Ведь после острых – это не углы.Свободный ли, тугой ли пояс – мне-то что!Я пули в лоб не удостоюсь – не за что.Я весь прозрачный, как раскрытое окно,И неприметный, как льняное полотно.На коне, — толкани — я с коня.Только не, только ни у меня.Не ноют раны, да и шрамы не болят —На них наложены стерильные бинты.И не волнуют, не свербят, не теребятНи мысли, ни вопросы, ни мечты.Любая нежность душу не разбередит,И не внушит никто, и не разубедит.А так как чужды всякой всячины мозги,То ни предчувствия не жмут, ни сапоги.На коне, — толкани — я с коня.Только не, только ни у меня.Ни философский камень больше не ищу,Ни корень жизни, – ведь уже нашли женьшень.Не вдохновляюсь, не стремлюсь, не трепещуИ не надеюсь поразить мишень.Устал бороться с притяжением земли —Лежу, – так больше расстоянье до петли.И сердце дергается словно не во мне, —Пора туда, где только ни и только не.На коне, — толкани — я с коня.Только не, только ни у меня.1971

Песня о штангисте

Василию Алексееву

Как спорт – поднятье тяжестей не новоВ истории народов и держав:Вы помните, как некий грек другогоПоднял и бросил, чуть попридержав?Как шею жертвы, круглый гриф сжимаю —Чего мне ждать: оваций или – свист?Я от земли Антея отрываю,Как первый древнегреческий штангист.Не отмечен грацией мустанга,Скован я, в движениях не скор.Штанга, перегруженная штанга —Вечный мой соперник и партнер.Такую неподъемную громадуВрагу не пожелаю своему —Я подхожу к тяжелому снарядуС тяжелым чувством: вдруг не подниму?!Мы оба с ним как будто из металла.Но только он – действительно металл.А я так долго шел до пьедестала,Что вмятины в помосте протоптал.Не отмечен грацией мустанга,Скован я, в движениях не скор.Штанга, перегруженная штанга —Вечный мой соперник и партнер.Повержен враг на землю – как красиво! —Но крик «Вес взят!» у многих на слуху.«Вес взят!» – прекрасно, но несправедливо:Ведь я внизу, а штанга наверху.Такой триумф подобен пораженью,А смысл победы до смешного прост:Все дело в том, чтоб, завершив движенье,С размаху штангу бросить на помост.Не отмечен грацией мустанга,Скован я, в движениях не скор.Штанга, перегруженная штанга —Вечный мой соперник и партнер.Он вверх ползет – чем дальше, тем безвольней, —Мне напоследок мышцы рвет по швам.И со своей высокой колокольниМне зритель крикнул: «Брось его к чертям!»Еще одно последнее мгновенье —И брошен наземь мой железный бог!…Я выполнял обычное движеньеС коротким злым названием «рывок».1971

«Целуя знамя в пропыленный шелк…»

Целуя знамя в пропыленный шелкИ выплюнув в отчаянье протезы,Фельдмаршал звал: «Вперед, мой славный полк!Презрейте смерть, мои головорезы!»Измятыми знаменами горды,Воспалены талантливою речью, —Расталкивая спины и зады,Одни стремились в первые ряды —И первыми ложились под картечью.Хитрец – и тот, который не был смел, —Не пожелав платить такую цену,Полз в задний ряд – но там не уцелел:Его свои же брали на прицел —И в спину убивали за измену.Сегодня каждый третий – без сапог,Но после битвы – заживут как крезы, —Прекрасный полк, надежный, верный полк —Отборные в полку головорезы!А третии – средь битвы и бедыСтарались сохранить и грудь и спину, —Не выходя ни в первые ряды,Ни в задние, – но как из-за едыДрались за золотую середину.Они напишут толстые трудыИ будут гибнуть в рамах, на картине, —Те, кто не вышли в первые ряды,Но не были и сзади – и горды,Что честно прозябали в середине.Уже трубач без почестей умолк,Не слышно меди, тише звон железа, —Разбит и смят надежный, верный полк,В котором сплошь одни головорезы.Но нет, им честь знамен не запятнать.Дышал фельдмаршал весело и ровно, —Чтоб их в глазах потомков оправдать,Он молвил: «Кто-то должен умирать —А кто-то должен выжить, – безусловно!»Пусть нет звезды тусклее, чем у них, —Уверенно дотянут до кончины —Скрываясь за отчаянных и злых,Последний ряд оставив для других —Умеренные люди середины.В грязь втоптаны знамена, смятый шелк,Фельдмаршальские жезлы и протезы.Ах, славный полк!.. Да был ли славный полк,В котором сплошь одни головорезы?!1971

«Не заманишь меня на эстрадный концерт…»

Не заманишь меня на эстрадный концерт,Ни на западный фильм о ковбоях:Матч финальный на первенство СССР —Мне сегодня болеть за обоих!Так прошу: не будите меня поутру —Не проснусь по гудку и сирене, —Я болею давно, а сегодня – помруНа Центральной спортивной арене.Буду я помирать – вы снесите меняДо агонии и до конвульсийЧерез западный сектор, потом на коня —И несите до паузы в пульсе.Но прошу: не будите меня на ветру —Не проснусь, как Джульетта на сцене, —Всё равно я сегодня возьму и умруНа Центральной спортивной арене.Пронесите меня, чтоб никто ни гугу:Кто-то умер – ну что ж, всё в порядке, —Закопайте меня вы в центральном кругу,Или нет – во вратарской площадке!…Да, лежу я в центральном кругу на лугу,Шлю проклятья Виленеву Пашке, —Но зато – по мне все футболисты бегут,Словно раньше по телу мурашки.Вижу я всё развитие быстрых атак,Уличаю голкипера в фальши, —Вижу всё – и теперь не кричу как дурак:Мол, на мыло судью или дальше…Так прошу: не будите меня поутру,Глубже чем на полметра не ройте, —А не то я вторичною смертью помру —Будто дважды погибший на фронте.1971

Кони привередливые

Вдоль обрыва, по-над пропастью, по самому по краюЯ коней своих нагайкою стегаю, погоняю…Что-то воздуху мне мало – ветер пью, туман глотаю, —Чую с гибельным восторгом: пропадаю, пропадаю!Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!Вы тугую не слушайте плеть!Но что-то кони мне попались привередливые —И дожить не успел, мне допеть не успеть.Я коней напою, я куплет допою —Хоть мгновенье еще постою на краю…Сгину я – меня пушинкой ураган сметет с ладони,И в санях меня галопом повлекут по снегу утром, —Вы на шаг неторопливый перейдите, мои кони,Хоть немного, но продлите путь к последнему приюту!Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!Не указчики вам кнут и плеть.Но что-то кони мне попались привередливые —И дожить не успел, мне допеть не успеть.Я коней напою, я куплет допою —Хоть мгновенье еще постою на краю…Мы успели: в гости к Богу не бывает опозданий, —Что ж там ангелы поют такими злыми голосами?!Или это колокольчик весь зашелся от рыданий,Или я кричу коням, чтоб не несли так быстро сани?!Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!Умоляю вас вскачь не лететь!Но что-то кони мне попались привередливые —Коль дожить не успел, так хотя бы – допеть!Я коней напою, я куплет допою —Хоть мгновенье еще постою на краю…1972