– Двести!

– Двести! Двойную цену!
– старик раздраженно потеребил цепь на груди Вы полагаете, казна Териута бездонна? За двести золотых можно купить всю вашу лоханку!

– Преувеличиваешь, достопочтенный. Совсем новый корабль... Грот-мачта была сломана, да пара пробоин в корме... ну, как-то раз случился пожар на камбузе а так судно - словно вчера с верфи. Но мы продаем не корабль, а Носа... то есть, этого сахралта!
– внезапно опомнился Трехпалый и ткнул пальцем в обнаженную грудь Блейда.

– Он не сахралт, - уверенно заявил старик, - и только поэтому я готов дать вам сто тридцать пакт и право беспошлинной торговли в этот раз.

– Такой превосходный двурукий, - продолжал нахваливать свой товар старшина марсовых.
– Сильный, крепкий, умный... О, очень, очень умный! И смирный!

Салкас вдруг резко развернулся на каблуках и уставился на Трехпалого с самым свирепым видом.

– Сми-и-рный!
– зловеще протянул он.
– Как - смирный? Смирного мне не надо!

Помощник Рыжего в растерянности отступил назад, сообразив, что сболтнул лишнее. Архонт, внезапно разъярившись, наступал на него, вцепившись обеими руками в бороду.

– Смирный, вы только подумайте, смирный!
– Повторял он.
– Смирные стоят пять монет, а я-то чуть не выложил больше сотни! Старый дурак! Воистину, поверь хадру, и он обманет тебя! Нет, не выйдет! Даром не возьму!

Блейд не понимал причину его неожиданного гнева, но чувствовал, что сделка висит на волоске Не долго думая, он сгреб старца за грудки и приподнял в воздух, так что тощие ноги Салкаса в бархатных туфлях на целый фут оторвались от пола.

– Я совсем не такой смирный!
– рявкнул разведчик, с силой толкнув архонта в глубокое кресло в углу комнаты.
– Смотри!

Он подпрыгнул, извернулся в воздухе и обрушил страшный удар ногой на мраморного дельфина С жалобным треском каменное туловище раздалось напополам, закачалось и рухнуло на пол, постамент не шелохнулся.

– Кажется, с тобой прибыло несколько солдат?
– спросил Блейд, довольно потирая руки.
– Хочешь, я выйду потолковать с ними?

– Н-не надо...
– на лице архонта застыло восторженно-изумленное выражение.
– Даю сто пятьдесят.

– И право беспошлинной торговли на три раза, - добавил Трехпалый.

– С-согласен...

Сделка состоялась

* * *

Покачиваясь на мягком сиденье, Блейд следовал в роскошной повозке с шелковым тентом в свою новую резиденцию. На нем был голубой хитон тонкого полотна, расшитый золотой нитью, на груди - тяжелая цепь, на голове серебряный обруч, на палец шире, чем у Салкаса. Вся эта роскошь была извлечена из объемистой сумки смуглого секретаря и предоставлена в его распоряжение, как только архонт отсчитал хадрам сто пятьдесят квадратных полновесных золотых. Сам Салкас сидел рядом и молчал.

– Должен ли я немедленно приступить к делам правления, достопочтенный?
– наконец деликатно поинтересовался Блейд, любуясь на мраморное великолепие Териута.

– Они не достойны твоего высокого внимания, достопочтенный, - с той же церемонной вежливостью ответствовал Салкас.
– Вообще-то делами правления занимаюсь я сам, - сообщил он, немного подумав.

– Мудрое решение, - кивнул Блейд.
– Может быть, надо реорганизовать и укрепить армию острова Тери? У меня немалый опыт в таких делах.

– Армия! Пфа!
– старик махнул рукой, пренебрежительно взглянув на маршировавших перед повозкой стрелков.
– Это дело пятого архонта.

– А флот?

– Им занимается четвертый. Третий же ведает торговлей и казной.

Минут пять Блейд размышлял. Итак, высшие вакансии в армии и флоте заняты. Такие же сферы деятельности, как сельское хозяйство или гражданское строительство, его совсем не прельщали; к тому же, потеряв знания, накачанные в него компьютером, он не слишком много смыслил в этих вопросах.

– Могу ли я предположить, что первый архонт занимается делами особой важности?
– спросил он. Повозка плавно катилась по площадям Териута на восток и возница - один из стрелков - явно не собирался останавливаться.

– Ты догадлив, достопочтенный, - Салкас приподнял седые брови.
– Именно так - делами особой важности.

– Не флот, не армия, не торговля и не заботы правления...
– задумчиво произнес Блейд, наблюдая за проплывающим мимо беломраморным зданием ратуши.
– Тогда - международные дела, я полагаю?