Шрифт:
Юна вежливо улыбнулась, но поток ее красноречия больше не возобновлялся на протяжении всего полета...
... Летсаль встретил нас проливным дождем. Уровень воды на покрытии посадочной площадки доходил до щиколоток, и земная обувь совершенно не защищала от влаги. Окинув сочувственным взглядом мои туфли, Юна предложила идти босиком.
– Что ж, нам не привыкать!
– Я сбросил обувь и, поднимая брызги, весело зашлепал босыми ступнями по зеленым полированным плитам.
Летсаль - небольшой поселок, застроенный одноэтажными домиками, утонул в зарослях турникона, растения отдалённо напоминающего увеличенный во много раз папоротник. В центре поселка высилось здание Гостиницы.
– Жилье временное, - пояснила Юна.
– Сейчас здесь трудно с этим: постоянно прибывают новые добровольцы. Большинство - до сих пор живут в Гостинице, но скоро закончат новый корпус, где будут все удобства. А пока - одна душевая на два номера, что, сами понимаете, с медицинской точки зрения, совершенно неприемлимо...
В отведенной мне комнате не было ничего, кроме кровати, двух кресел и легкого стола из пластика.
Сложив вещи в гардеробной нише, я прилег отдохнуть.
Впервые после вылета из Центра я остался наедине с собой и мог спокойно обо всем подумать.
Новицкий, как всегда, был прав. Он, конечно, все понимал и даже сочувствовал мне. Но ведь и впрямь: кто еще, кроме меня, мог в данном случае воздействовать на Леруа и, в случае необходимости, принять жесткие меры? Когда речь идет о выживании всего Человечества, - надо быть жестким и решительным...
Разбудила меня Юна.
– Забыла показать вам, где находится кафе, - смущенно улыбаясь, сказала она.
– Вы, наверное, проголодались?
– Есть такое... Признаться никогда на отсутствие аппетита не жаловался... Хотя небольшая голодовка, думаю, не помешала бы...
В углу пустого зала двое парней о чем-то ожесточенно спорили. Увидев меня и Юну, они торопливо допили зеленоватый напиток и встали. Лишь теперь я понял, что это аборигены: ростом они были более двух метров.
– Это аруанцы?
– спросил я, когда гиганты вышли. ?
– Вы не знали, что многие из них работают с нами?
– Знал, конечно, но как-то непривычно. Этакая раса роскошных красавцев, баскетбольного роста...
– Привыкните. Большинство из них очень милые ребята, хотя, с медицинской точки зрения, такой рост несколько избыточен. Впрочем, сила тяжести здесь меньше, чем даже на Венере.
– В тихом омуте - черти водятся...
– Что вы сказали?..
– Старинная русская пословица... Смысл ее в том, что внешне тихие люди иногда могут такое выкинуть!
– Понятно...- Юна как-то странно взглянула на меня.- Я вам, наверное, тоже такой кажусь?
– Отчего же...- я галантно склонил голову.
– Хотя женщины без чертенят внутри, по-моему, просто отсутствуют в природе...
– Я столько наговорила о себе, а вы даже не рассказали о цели своего прибытия...
– Юна отхлебнула глоток зеленоватого коктейля, покрытого красноватой пенкой и насмешливо взглянула на меня.
– Можете считать меня туристом, - я тоже попробовал приятный на вкус слегка кисловатый напиток.
– Давно мечтал побывать на Аруане и достаточно тщательно готовился к этому вояжу. Во всяком случае, изучил почти все наречия Осмилоков...
– Вы еще и лингвист?
– В какой-то степени. Меня интересует история Аруаны. В ней, на мой взгляд, еще немало белых пятен...
– И вы собираетесь их ликвидировать?
– Юна усмехнулась.
– Все не так просто, как кажется на первый взгляд. С одной стороны, с медицинской точки зрения, их организмы совершеннее наших и большинство аруанцев действительно любознательны, отзывчивы, простодушны... Но не все... Далеко не все...
– По-моему, вы, как и большинство землянок, просто завидуете им. В последнее время даже на Земле женщины подводят глаза на аруанский манер. Я ведь и вас в первое мгновение принял за аруанку...
– Это комплимент?
– Юна кокетливо улыбнулась.
– Понимайте, как хотите, но приходиться признать, что они и впрямь прекрасны...
ГЛАВА ВТОРАЯ.
Я долго не мог заснуть. Я стоял на балконе и вслушивался в тишину ночной Аруаны. Теплый ветерок приносил из степи незнакомые терпкие запахи и гнал по небосклону фиолетовые облака, сквозь которые иногда прорывался свет двух естественных спутников Аруаны - Оры, и Улькабра.