Путь предстоял каждому кораблю свой: кому-то на Пелопонес к ахейцам, данайцам, генохам или милетцами [54] , некоторым предстоял долгий путь в Страну синдов [55] , а самые крепкие суда доходили до загадочных стран киммерийцев и кероксов [56] . Мир лежал у ног корабельщиков и казался им маленьким. Но дело это было опасное, пираты морские и сухопутные подстерегали путешественников на всех известных широтах, поэтому люди, на каждом судне, были хорошо вооружены. Тут же в порту находилось несколько кузниц, ремонтирующих металлические части судов и производившие оружие.

Я, и мой верный друг Серапис зашли в одну из таких кузниц и приобрели два длинных, острых шумерских кинжала из очень твердой черной бронзы и один очень дорогой меч, из неизвестного нам белого металла, отполированного мастером до зеркального блеска. Кузнец по секрету рассказал нам, что материал для таких мечей боги посылают очень редко. Он падает с неба в виде темных обожженных камней и нужно целых три дня нагревать его, чтобы сделать пригодным для ковки. Он охотно показал, где стоит нужный нам корабль и, получив свою плату, вернулся в мастерскую.

Корабельщик Адорам, не спрашивая наших имен, указал место на палубе и через два часа судно вышло в море. Дул попутный ветер и через неделю мы уже достигли берегов Кемет, у входа в дельту Хапи. Я сошел на берег и отыскал в лагере египетской береговой стражи жреца богини Серкет. Мы обменялись с ним только нам известными знаками и он по моей просьбе, попросил начальника гарнизона пропустить наше судно в дельту реки. Еще через несколько дней я и Серапис стояли коленопреклоненные в покоях главного жреца богини Серкет в Мемфисе. Выслушав рассказ, жрец решил лично сопроводить меня и могучего данайца к фараону, чтобы мы могли «из первых уст» повторить всё самому могущественному человеку в Та-Кемет.

Дворец фараона поразил нас своими размерами, грандиозностью стоящих везде статуй и количеством войск и часовых у дверей дворцовых покоев. Изображенные, неизвестными нам художниками цари и герои, казалось, живут своей особой жизнью и не замечают нас, таких маленьких и слабых, похожих на муравьёв. Но меня обучали хорошие учителя и, проходя по анфиладам дворца фараона, я отмечал про себя ошибки в расстановке охраны. Мы долго шли по комнатам, потом вышли на внутренний дворик с мраморным бассейном, заполненным голубоватой водой. В бассейне плескались три мальчика разного возраста.

Это сыновья фараона – шепотом сказал мне жрец – в эту часть дворца пропускают только особо доверенных лиц. Мы пройдем дальше, фараон сейчас на террасе своего рабочего кабинета.

Молчаливый служитель в белой тоге вел нас все дальше, углубляясь в каменные лабиринты, и, наконец, нашему взору предстала скромная комната, посередине которой стоял большой стол с разложенными на нем свитками папируса. На стенах было развешено оружие и щиты разных стран и народов. Колыхавшаяся занавеска говорила о том, что дверь на террасу открыта и хозяин кабинета, скорее всего, находится именно там. Служитель заглянул за занавеску, кивнул кому-то головой и жестом дал нам разрешение войти. Я, жрец и Серапис перешагнули порог террасы и упали ниц, не поднимая глаз. Солнце не успело нагреть мне затылок, как я впервые услышал мощный и глубокий голос фараоны Менеса, так восхищавший меня потом долгие годы:

Встаньте жрецы богини Серкет и расскажите, какая нужда заставила вас придти ко мне.

Мы встали и увидели такой же стол как в кабинете фараона и сидящего за ним на тростниковом стуле высокого человека, с широкими плечами и длинными мускулистыми руками. Фараон Менес, Гор-Аха Мен, господин Нижнего и Верхнего Египта, Царь-Скорипион, могучий боец и великий стратег смотрел на нас своими зелеными, как море, глазами и ждал ответа. Перед террасой расстилалась панорама огромного города, который Менес сделал своей столицей. Дома теснились один к другому, а кривые улочки разрезали их кое-где, люди, двигающиеся по ним, казались маленькими разноцветными жуками. Первым заговорил главный жрец:

Господин Верхнего и Нижнего Египта, мощный бык, попирающий землю своими копытами, сын бога Гора и Осириса…… - но фараон, недовольно сморщившись, прервал его.

Уймись жрец! Ты прекрасно знаешь, чей я сын. То, что необходимо на официальной церемонии, неприемлемо в таком важном деле, о котором мне уже предварительно доложили. Поэтому смени тон - коротко и по деловому доложи мне, что произошло.

Младший жрец Шимон был назначен нашими глазами и ушами в Шумере, он уехал туда и сразу вернулся. Прошу выслушать его.

Говори, Шимон!

Когда я прибыл в город Киш, жрец Амилькар живущий там под личиной купца, получил страшную весть, господин.

Какую весть!? Говори, не тяни за хвост бегемота!

Ему доложили, что Совет правителей шумерских городов хочет послать в столицу убийц для уничтожения…….. тебя господин.

Источник заслуживает веры?

Амилькар уверен, что заслуживает.

Как они это хотят сделать? Кто будет послан сюда? Подробности, жрец?

Не знаю, господин. Я поторопился приехать и донести до тебя эту весть, не доверяя её никаким гонцам.