Зловредная старуха чуть языка не лишилась, когда Людота попросил ее быть крестной матерью Романа. Но потом согласилась. Крестил отец Федор чинно и громогласно, перед тем переговорив с Кокорой. А крестным стал Людота.

На следующий день с утра Людота с Романом пришли к новой родственнице - поправить протекающую крышу, укрепить подгнивший забор. Да мало ли дел в хозяйстве, столько лет не ведавшем мужской руки. Бабка строго и недоверчиво наблюдала за работой мужиков, сидя на ветхом пороге. Суровость ее померкла, она пригорюнилась, подперев голову иссохшим кулачком.

– На младшего моего похож, - глубокий голос старухи не соответствовал её тщедушному телосложению. Не по годам легко поднялась, ушла в избу, застучала горшками.

– Угощенье готовит, - Людота подмигнул Роману.

И правда. Старуха вышла, поклонилась трудникам:

– Не откажите отобедать.

В избе все было пропитано запахами трав и корений. Пучками висели они по стенам, торчали из берестяных коробов. Бабка выставила на стол все, что имела в небогатом запасе. Охотно отхлебнула принесенного Людотой пива. Помягчела, разговорилась, вспомнила Киев, откуда ее, девку-сироту, увез в Курск давно погибший муж:

Провожая гостей, перекрестила Романа:

– Зла на меня не держи, отрок, божатку не забывай - заходи с делом и без дела. Где ты мне, старухе ветхой, поможешь, а где и я тебе пригожусь.

"Протекция" бабки Кокоры сказалась на следующий день - вечером пришел соседский парень Алешка Шалыга и позвал Романа играть в лапту:

Словарь:

посадник - представитель князя

репище - огород

детинец - крепость

всход - лестница

узы - веревки

забрало - верхняя часть крепостной стены

сокол - стенобитное орудие

коньки-охлупни, огнива, причалины - наружные декоративные э

лементы жилого дома

в два жилья - в два этажа

глуздырь - в данном случае дурачок

"знаемый кметь" - (фраза из "Слова о полку Игореве") - опытный воин

кокора - коряга

изгой - отверженный

мезгирь - паук

померклый - тусклый, темный

шалапуга - дубина

божатка - крестная мать

Глава вторая.

УЧЕНИК КУЗНЕЦА

(февраль 1184-го года)

...- И тело напрягает, и ум в праздности не оставляет, - говорил Людота о своем ремесле, и Роман все чаще соглашался с наставником. Цивилизованный жирок с него давно сошел, сделав мускулатуру сухой и рельефной, плечи и грудь налились силой. Еще бы - помаши-ка целый день тяжелым кием-молотом без всяких скидок на малолетство!

Хитростей, приемов разных и заветных секретов в деле кузнечном столько, что успевай перенимать от мастера, а если умом нерасторопен, то так и останешься в подмастерьях. Но Роману это не грозило - за срок ученичества он уже многое умел, еще больше понимал и постоянно приставал к Людоте с расспросами и просьбами доверить более сложную работу.

– Не торопись, - посмеивался Людота.
– Все своим чередом. Сила в руках есть, голова на плечах и глаз у тебя верный. Но ум и сноровка должны в руки перейти, а это быстро не случается.

Основами ремесла Роман овладел еще до разговора с посадником, теперь же Людота учил его настоящему мастерству. Кузнец секретов не таил, но передавал их неспешно.

– Хочешь мечи булатные ковать, да брони* надежные - научись сначала гвозди делать, - говорил Людота.
– Потом подковы, лопаты, серпы. А уж потом... ухваты для баб.

Когда дело получалось, железо об железо пело радостно, настраивая на веселый лад.

– Зря смеешься, - с шутливой серьезностью упрекал Романа мастер.
– Ухват - вещь зело полезная. Хоть у Марфы спроси: А если без смеха, каждая вещь, пусть самая незатейливая, из-под рук твоих выходить должна ладная да крепкая. Иначе меч, сабля, панцирь ли кольчатый* тебе не дадутся.

По понятиям Людоты и череды его предков-кузнецов, каждый металлический предмет, еще не будучи выкован, имеет свою душу. И чтобы извлечь эту вещь из куска железа - будь то гвоздь или меч - надо, чтобы душа кузнеца была сильнее и выше души этого предмета во столько же крат, во сколько Бог выше созданного им человека. Другими словами - человек должен становиться немного богом. Но не всякому дано быть богом мечей...