Мы, опера, все без исключения — хотим вернуться к своим семьям живыми, и по возможности — не искалеченными. Вот почему, когда наши команды не исполняются мгновенно (а в 90 % случаев так и есть, — потрясённые нашим внезапным броском через проломленные двери в квартиру, люди остолбенело моргают, никак не торопясь задирать руки вверх, становиться лицом к стене и падать ничком на пол!), то нами молниеносно наносятся «расслабляющие» удары- по почкам, конечностям, в пах, по рёбрам и в солнечное сплетение…

По голове стараемся не бить, и уж тем более никогда не бьём в лицо, оно слишком уязвимо, на нём даже от поверхностных ударов остаются заметные следы: ссадины, синяки, багровые пятна и порезы. А это — не желательно. Доведись в дальнейшем отпустить бедолагу раньше, чем эти следы исчезнут — он тут же снимет побои, накатает квалифицированную жалобу… По лицу граждан бьют только неопытные сосунки, но таких на опасные задержания и не берут, — успеют ещё нахвататься острых впечатлений…

Как правило, оружия на подобные мероприятия мы не берём. В лучшем случае — прихватываем для декорации кого-либо дежурки, в форме и с большущей кобурой на поясе. Кстати — и чтоб за бандюганов из конкурирующей шайки случайно не приняли, спутать немудрено: внезапный визит шайки оруще — дерущихся оперов как две капли воды похож на бандитский налёт, а что назвались ментами и к с и в а м и машут, ну так мало ли кто кем и чем нынче называется и машет!..

Но и голыми руками бить народ — утомительно, лишняя трата калорий, а ведь силы надо беречь для последующих допросов, пьянок и объяснений с руководством… Многие опера пользуются спецсредствами вроде пресловутого «демократизатора», я же предпочитаю вооружиться чем-либо из хозинвентаря или мебели хозяина адреса. Молоток схватил с полки в прихожей, швабру наперевес взял, на худой конец — разбил один из стульев о первую же попавшуюся под руку сволочюгу, и дальше уж начинаю орудовать оставшейся в руке спинкой стула… Хороши для подобных целей и отвинчивающиеся от кухонных табуреток ножки, единственный минус — тратится полминуты на то, чтобы сбегать на кухню и отвинтить ножку. Но зато потом она тебя не подведёт — надёжная и удобная в бою штуковина!.. Приходилось также и сковородкой наводить порядок… кастрюли на голову надевать… однажды на одну наркоманскую харю даже чайник с кипятком опрокинул…

Помню, на адресе одной ш и р я л ь щ и ц ы под горячую руку старикашка попался, горластый такой, седенький, из ещё бодрящихся… Позднее оказалось, что халяве той — пахан он, отец то есть, но тогда я этого не знал. Старик как старик, а заслуженный ли ветеран он с 25-летним «горячим стажем», или недавно освободившийся из мест заключения особо опасный рецидивист со взведённым с т в о л о м за поясом — оно ж на морде не написано, и с ходе этого не определишь… Как вломились — соска та сразу же ручата испуганно задрала, этот же — возбухать начал, возмущаться… Ору ему: «Лечь на пол, козёл!»

А он в нагрудный карман полез, — нехорошее движение, опасное… Я ж не знал, что он всего лишь удостоверение ветерана труда собирается мне продемонстрировать… Ну и вмазал ему превентивно коленом в пузо, а когда сложился он вдвое с жалобным вскриком — ещё и стулом по спине так шарахнул, что спина загудела!.. Грохнулся на заплёванный пол, слезами струится, стонет жалобно: «За что?!. Я всю жизнь честно отработал, а со мною — так… Ты мне в сыновья годишься, щенок!.. По какому праву руку на меня подымаешь?!»

И чего-то сразу же я просёк, что — не бандит он, но некогда было расмусоливать, да и не объяснишь ни хрена — такому… Пнул его в бок ногой так, что покатился он, рычу яростно: «Молчи, педрила, а то хуже будет!» Заткнулся…

Потом — месяц бегал по инстанциям, жалобы строчил, насчёт грубого нарушения своих конституционных прав вякал… Но следов побоев на нём — нет, свидетелей — тоже (дочка — не в счёт, родич, да и она, после убедительной беседы с операми, поддакивать обвинениям отца — не решилась)… Так и заглохло всё…

Жаль старика?.. Жаль, чисто по-человечески. Не повезло ему, оказался не в тот момент и не в том месте… Но чем жаловаться зазря — сообрази лучше: мы ж и «сопротивление сотрудникам органов при исполнении» могли навесить, на старости лет загремел бы за решётку… Оно ему надо?.. А насчёт прав его, так права неотделимы от обязанностей, одна из которых — правильно воспитывать собственных детей… Воспитывай лучше дочурку — ничего б этого и не случилось!..

Понятно, что когда ты — «не при делах», и ничего общего с криминалом не имеешь, то получить кулаком в брюхо для тебя — удовольствие небольшое… Но поймите и меня, опера. Лучше уж я сто раз ударю в неполную силу сто разных людей (среди которых двое-трое обязательно окажутся ни в чём не виновными), чем один раз не выведенный мною из строя бандит пырнёт меня финкой, и затем, скрывшись от погони, и дальше будет грабить, убивать, насиловать…

Моя жестокость — объяснима и оправданна. В ней — своя железная логика. Многие десятки и сотни оперативников в прошлом погибли лишь потому, что этой логике не следовали. Ну а любителям моральных сентенций и красивых словес насчёт гуманизма и священной неприкосновенности человеческой личности — скажу только одно: считаете, что так делать нельзя, и что угрозыск должен работать иначе — милости просим к нам на службу!.. Идите сюда и делайте всё по-своему, а мы, опера со стажем, посмотрим на вас со стороны, поучимся… Покажите нам, ментам — «грубиянам», КАК НАДО… Не на словах — словесно я и сам кому угодно и что угодно вкручу, а — на практике, личным примером…