Откинув тяжелую хрустальную крышку, молодой Жрец вгляделся в прекрасные черты лица телесного воплощения богини Агории. Чуть порозовевшие щеки и губы, едва заметное трепетание ресниц показывало, что Пробуждение началось.

Прислонив крышку к стене, Эвольд терпеливо ждал.

Агория медленно открыла глаза. Некоторое время богиня лежала неподвижно, не отрывая взгляда от выпуклого потолка зала. Затем она глубоко вздохнула, и глаза ее затуманились печалью.

Медленно поднявшись, Агория оперлась на руку Жреца, почтительно склонившегося перед Великой Богиней. Золотистые локоны девушки рассыпались по плечам, а голубые глаза остановились на красивом лице Эвольда.

– Жрец....- чуть хрипловатым голосом произнесла богиня.

– Приветствую тебя, прекрасная Агория, - прижав руки к груди, низким звучным голосом ответил молодой Жрец.

– Тебя зовут...

– Эвольд, о Великая. Таково мое имя.

– Да, - богиня печально улыбнулась.
– Эвольд из рода Вольдов.

Жрец осторожно подвел Агорию к красивому креслу с резной спинкой. Изящно опустившись в него, богиня обвела глазами зал.

– Я не ожидала, что Пробуждение состоится, - рассеянно призналась она.
– Люди забыли старых богов.

Жрец покачал головой.

– О любви никогда не забудут, о Великая. Без нее жизнь пуста.

Агория неожиданно улыбнулась. Очаровательные ямочки на ее щеках заставили Эвольда опустить глаза, чтобы скрыть свое восхищение.

– Значит, я действительно бессмертна?

Но улыбка Агории тут же погасла. Богиня пристально взглянула на красивое лицо Жреца и напряженно спросила:

– А ты?

Он удивленно поднял брови, не поняв вопроса. Не спуская глаз с Эвольда, Агория настойчиво повторила:

– Ты хочешь бессмертия? Для себя?

Темные умные глаза Эвольда заискрились, уголки красиво изогнутых губ приподнялись в улыбке.

– Я только начал жить, Великая. Мне еще рано думать о бессмертии.

* * *

Магистр стоял перед Советником, грозно нависая над ним. Хрупкое тело старика, казалось, утонуло в массивном кресле. Но глаза на его лице светились умом и холодной волей.

Голос Магистра рассекал сонную тишину замка.

– Элексир бессмертия. Я знаю, что он у тебя есть!
– рыцарь протянул руку и в нетерпении пошевелил пальцами.
– Дай мне его!

– Разве тебе, великому воину Христа, не даровано бессмертие?
– прошелестел старческий голос.
– Ты оплатил его тысячами жизней неверных.

– Оставь!
– махнув рукой, поморщился Магистр.
– Нам незачем притворяться друг перед другом. И никто не знает, что ждет нас там. А здесь...

Он подошел к столу, одним глотком осушил кубок и широким жестом обвел зал.

– В наших руках золото, драгоценности. А главное - власть!

Тяжелый кулак Рольфа де Брие опустился на дубовую столешницу. Кубок подпрыгнул и покатился по столу, роняя кровавые капли вина на парчовую скатерть. Проводив равнодушным взглядом расплывающееся пятно, Магистр аккуратно промокнул надушенным платком узкие губы.

– Единственное, чего у меня нет, это времени. Чтобы пользоваться всем этим долго.
– Де Брие многозначительно посмотрел на старика и добавил: - Очень долго.

Тонкие губы Советника растянули морщинистую, почти прозрачную кожу щек в странной улыбке.

– Ты много хочешь.

Магистр довольно хмыкнул:

– Конечно! Но есть одно желание, которое...- он прервал себя и, прищурившись, обвинительно ткнул пальцем в сторону собеседника: - Я давно наблюдаю за тобой, старик. И расспрашивал Альмерика. Эти легенды об острове с горами, полными драгоценных камней и золота, о сокровищах Монсегюра...Ты ведь сам все это видел, да?

Неслышно ступая, он обошел кресло, в котором, сгорбившись, затих Советник. И не видел, какой ненавистью сверкнули глаза старика.