— Понимаете, мне с друзьями надо попасть в Ферах, — как на духу выложила я.

Рыжая улыбнулась — или оскалилась? А потом начался ад.

Семь огромных ворон, расщеперив лапы, с клекотом понеслись мне в лицо. Я бросилась бежать. Вслед мне звучали хриплые голоса:

— Беги! Беги!

Вороны обгоняли меня и атаковали в лоб, я закрывала лицо и неслась сломя голову, не разбирая дороги. Холодный клюв скользнул у виска, между пальцами потекла кровь… от страха я совсем потеряла голову.

Не помню, как я упала. Тупые удары обрушились на голову, острые лезвия ранили руки, которыми я пыталась защититься… Я съёживалась в комочек, но кругом был голый камень, не укроешься, не спрячешься под землю… Какой идиотский конец…

И вдруг — тишина. Резко, как будто выключили звук. Потом — громкий лай.

Я со стоном попыталась приподняться.

— Маша!

Юче с белым лицом подбежал ко мне. Его опередил Кучук, тревожно обнюхав меня со всех сторон.

— Ты в порядке?

Услышав этот чисто голливудский вопрос, я совсем расклеилась. Тряслась от смеха, рыдала, растирая по лицу слезы вперемешку с соплями и кровью. Голова и щеки саднили. Эти твари чуть не заклевали меня насмерть!

Упав рядом со мной на колени, Юче сорвал с себя футболку, намочил ее водой из бутылки и стал вытирать мне лицо. Очень осторожно, но мне все равно было больно. И стыдно за свой чумазый, распухший вид. А Юче, когда рядом, просто невыносимо красив… Я попыталась отстраниться, но он не пустил и продолжал свою работу с ритуальной старательностью. Я вдруг подумала о воронах с хорошей стороны. Кстати, коленки у меня тоже разбиты в кровь!

— Что, блин, случилось?

К нам со всех ног спешила Арина. И застыла, не добежав. Еще бы, видок у нас был еще тот: я, зареванная, в крови, Юче с окровавленной футболкой в руках, а вокруг черные перья и белые плюхи птичьего помета.

— Все нормально, — выдохнула я. — Кажется, я нашла дверь.

— Прекрасно. Ты можешь идти?

Я встала, опираясь на Ючину руку. У раненых свои привилегии! Голова немного кружилась, правое колено очень болело — ему больше всех досталось за последние дни. Но жить можно. Я повела друзей к спуску в подземелье.

— Биби! — Арина вызвала волшебницу. — Опять где-то болтаешься. Когда надо будет, тебя не дозовешься. Будь поблизости, дорогуша. Еще немного — и ты будешь в безопасности.

— У тебя зеркальце далеко? — смущенно спросила волшебница. Арина достала из рюкзака пудреницу. Биби что-то поколдовала с носом, с волосами. Потом решительно стерла помаду.

— Так лучше? Ашик-Гёз ругал меня, когда я красилась. Он очень старомоден, но что поделаешь… Дорогуша, а у тебя-то что с лицом?

Услышав про семь девиц-оборотней, Биби изменилась в лице. Руки у нее затряслись, и пудреница упала на камни.

— Ну ёпэрэсэтэ! — жалобно воскликнула Арина. — Это же "ланком"! был… Откуда у тебя руки растут?

— Ты уверена… уверена, что их было семь?

Голос у Биби стал бесцветный от страха. И меня тоже заколотила дрожь. Что такое? Даже про кёштебеков она говорила не с таким ужасом!

— Семь пери… семь злых пери… — лепетала Биби. Ее огромные глаза замерли, не мигая. Арина пыталась потрясти ее, чтобы вывести из ступора, но Бибино тело совсем затуманилось, и руки проходили насквозь.

— Бежим отсюда! — вдруг страстно взмолилась она. — Обратно, к машине, куда угодно! В полицию, к твоему дяде!

— Ты чего… — опешила Арина. — А дверь?..

— Какая дверь! Это же семь…

И тут чудовищный свист взрезал воздух. Мы только мельком посмотрели вверх, а ноги уже несли нас прочь. Действительно, тут уж лучше к дяде Атмадже. Он, конечно, страшный человек. Но у него, по крайней мере, нет узких перепончатых крыльев, когтистых лап, красных глаз, зеленовато-бурой чешуи… И он не дышит тебе в затылок смрадом…

А еще у них были человеческие лица. Когда в кино показывают отрубленные головы, с мертвым лицом и синими губами… Вот-вот. Как раз такие. Кажется, Юче тащил меня за руку, я ничего не соображала. Только ужас, животный, утробный, первобытный… Только неодолимое желание обернуться…

На какой минуте отчаянного бега я поняла, что происходит что-то не то? Ведь мы бежали к воротам. И так быстро, что давно должны были быть снаружи. Но вот арка с видом на море, и мы ее уже пробегали… И снова она… Жуткие твари что-то делали с пространством. Они играли с нами в кошки-мышки, издевались над беззащитной добычей… Ждали, пока мы выдохнемся, упадем без сил…