Мое нежелание помочь себе государственными услугами укреплялось в течение нескольких лет, когда я все еще жил в Сиэтле. Однажды моя группа была в туре и мы застряли в Сан-Франциско без денег, я не ел пару дней и был так голоден, что отправился, чтобы получить талон чрезвычайных продовольственных товаров в муниципальном центре помощи. Я чувствовал себя подавленным стоя в той очереди в государственном офисе. Я сделал выбор, который поставил меня в это затруднительное положение, в то время как другие в очереди – матери с детьми на шее, например – казалось, сталкивались с ситуациями по большей части находящимися под их контролем. Я осознал две вещи в тот момент: мои собственный проблемы меркли в сравнении с уровнем отчаяния многих людей, зависящих от помощи; я никогда не хотел достигнуть того уровня отчаяния. Это был определенно мотивирующий фактор в том, что я всегда, где-то работал и обычно располагал жильем, когда жил в Голливуде.

После того как я потерял работу в Блэк Ангусе, еда присоединилась к тому списку вещей, которые тяжело втиснуть в бюджет. Я был поставлен перед задачей найти дешевый способ готовить и питаться только дома, обходиться одной кастрюлей и маленьким холодильником. Именно тогда я открыл для себя чудеса Top Ramen(*), и после некоторых экспериментов я додумался до идеальных модификаций, чтобы обеспечить сытным обедом стоимостью примерно доллар за порцию:

ГОЛЛИВУДСКАЯ (ПРОСТЕЦКАЯ) ЕДА

– довести кастрюлю с водой до кипения.

– добавить лапши и упаковку замороженной овощной смеси и готовить три минуты.

– разбить сырое яйцо в кипящий суп и оставить вариться на дополнительные 30 секунд.

– выключить плиту и добавить и размешать сухую смесь от лапши.

Другое открытие: в случае перерыва с лапшой быстрого приготовления дешевый отель в моем районе предлагал шведский стол в счастливые часы. Если вы купили пива, то могли обожраться хот-догами, жаренными палочками моцареллы и картофелем-фри.

Напротив отеля был платный телефон. Однажды вечером выходя с прозапас набитым животом я увидел парня, который вел дела по телефону – парня одетого как Джони Тандерс. Приглядевшись получше я узнал его. Это был Иззи Страдлин. Мы встречались за несколько недель до того, когда мы оказались на встрече с одной и той же девушкой на одном и том же месте. Это могло быть не удобным, но мы оба пожали плечами и заговорили о музыке. Иззи был повержен Hanoi Rocks, Fear – грубыми «уличными» исполнителями, которым я предпочел технический блеск Ван Халена. Он напомнил мне некоторых классных личностей, которых мне приходилось знать дома, и я закончил тем, что подбросил его к дому другой девушки позднее той ночью. Мы обменялись телефонными номерами и все. Теперь он оказался в моем районе.

Оказалось, что Иззи только что переехал на противоположную сторону улицы. Я знал, переулок за квартирой Иззи был действительно скверным – полным проституток и драг-диллеров. Всякое дерьмо происходило там постоянно. Единственным, чего я не представлял себе, было то, что квартира Иззи была в задней части здания, и что он продавал героин из своего заднего окна.

Иззи сам все время довольно плотно сидел на наркотиках. Но он не был неаккуратным, не уходил в отключку. Он был “парнем на поддержке”, и это означало, что он колол ровно столько героина, чтобы просто не допустить ломки. По мере того, как мы знакомились друг с другом, по некоторой причине я был способен не обращать внимание на его привычку. Отчасти я делал так, потому что он хорошо контролировал себя. Отчасти потому что мы сошлись по взаимной любви к Джони Тандерсу - одни в Лос-Анжелесе, музыкальные вкусы, казалось, что месяцы назад в других обстоятельствах это могло потушить любую начинающуюся дружбу. Отчасти это было связано с его напористостью и решимостью.

По большому счету я смотрел на употребляющих героин как на тех, кто стоит на ступень ниже меня. Я был огорчен из-за допинга, потому что это стоило мне дружбы и отношений там в Сиэтле. Я видел, что наркотик делает с людьми, что никто никогда не слезал с него, но по некоторым причинам я не сожалел об Иззи. Он почему-то был другим.

В течение тех нескольких месяцев я иногда закладывал вещи, чтобы заплатить за аренду, дожидаясь, когда мне заплатят. Однажды я услышал стук в дверь моей квартиры. Когда я открыл ее, то увидел двух копов.

«Вы владелец черной гитары B.C. Rich Seagull?» они зачитали серийный номер.

Я ответил утвердительно. Я получил его обратно в Сиэтле от Курта БлОха из Fastbacks – обменял ему ее на другую гитару.

«И вы заложили ее?» они озвучили название магазина, которым я регулярно пользовался.

Да, я заложил.

Затем они проинформировали меня, что эта гитара была украдена из музыкального магазина 5 лет назад. Ломбарды были обязаны отчитываться за каждую вещь, которую принимали, и моя гитара - та, которую я взял опять-таки из Сиэтла - оказалась подозрительной.

Они начали допрашивать меня, как если бы я был грабителем. Должно быть, легко читалось по моей реакции, что я был просто парнем, оставшимся с носом. Они не арестовали меня. Но они забрали гитару. Отлично, я всего лишь вернул часть украденного оборудования и привез его обратно в Лос-Анжелес для них. Я чувствовал себя довольно подавленным в тот день.

Я уже не имел денег, и сейчас я вдобавок остался без гитары.

Глава 8

(Перевод Анастасия Крылова)

Мои детские эксперименты с наркотиками – спидболом, кокаином, ЛСД, грибами – со скрипом притормозили в тот день в 1981, когда со мной впервые случилась паническая атака. Мне было 16.

Это пришло из неоткуда.

Хотя я уже переехал, я навещал дом мой мамы и принимал душ. Внезапно пол ванной комнаты, казалось, провалился на 2 фута. Я упал.

Что случилось?

Сейчас я мог едва дышать.

Я думаю, что просто сошел с ума.

Что то сломалось внутри меня, и я знал это.

Я выполз из душа совершенно мокрый. Я не хотел, чтобы моя мама видела меня голым, но я нуждался в помощи. Я был в ужасе.

«Мам!»

«Помоги!»

Моя мама вбежала в ванную. Она обернула меня в полотенце. Ей удалось вытащить меня из ванной и надеть треники на меня. Она потащила меня в отделение неотложной помощи.