Наконец его взгляд упал на зажатое в ее руке письмо. Взяв его, он быстро пробежал глазами немногочисленные строки и взглянул на жену.

— С Ханной что‑то случилось? Я не понимаю. Упоминание твоего сводного брата звучит зловеще, но в остальном текст весьма спокойный…

Да простит ее Господь за то, что она хотела уничтожить приглашение Ханны из страха перед тем, что он может подумать об этом! Да он не стоил и мизинца Ханны! Подруга всегда защищала ее, в то время как он только и знал, что планировал ее бросить, если его хитрый замысел потерпит неудачу.

Она увидела на его лице озадаченное выражение и втайне позлорадствовала. Его жизнь была слишком легкой и безоблачной.

Нелл не стала ничего объяснять. Теперь она не считала себя обязанной делать это. К тому же ей было трудно даже смотреть на него, не то что разговаривать с ним.

— Я хочу навестить ее, — сказала она, не узнавая своего голоса. Ну почему же так больно? Если она и потеряла свое сердце, то теперь заберет его обратно. Она не станет переживать слишком долго.

— Конечно, — кивнул Саймон. — Сейчас велю заложить карету. Подожди меня здесь.

Он повернулся и легко побежал вниз по лестнице. Весь его вид выражал встревоженность и готовность помочь. Она смотрела ему вслед и думала, что он всегда знал, какую маску надеть, чтобы очаровать девушку. Однако под маской всегда скрывался лжец.

Зачем он ей лгал? Они заключили брак по холодному расчету, и он вполне мог бы предупредить ее, что расторгнет этот брак, если ее не признают Корнелией Обен. Проявив честность, он бы ничего не потерял.

Она прижала кулак к груди, там, где сердце давила страшная тяжесть. Чего он хотел достичь своей ложью?

Если бы он сказал правду, она ни за что не легла бы с ним в постель. Зная, что брак может быть расторгнут, она бы не стала рисковать забеременеть.

К горлу подступила тошнота, и Нелл с трудом ее подавила. Упаси Боже, если она уже беременна! Упаси Боже произвести на свет еще одно несчастное существо без отца и без гроша за душой!

— Через пять минут все будет готово! — крикнул снизу вернувшийся Саймон.

Она не сразу заметила, что он вынул из кармана перчатки и стал натягивать их.

— Ты тоже едешь? — спросила она.

— Разумеется, — удивленно поднял он брови. — Я бы никогда не позволил тебе ездить куда‑либо одной.

— Ну да… — эхом откликнулась она. Да, он отлично умел притворяться заботливым мужем — просто мастер перевоплощений. А почему бы нет? Он мог приказывать этому миру исполнять свои желания; мог лгать, когда ему это было нужно. Она никогда не видела его неуверенным в себе.

Но только не в Бетнал‑Грин. Там ее мир, и ему там будет неуютно.

— Хорошо, — сказала она.

Что‑то в ее голосе заставило его нахмуриться.

— Тебя тревожит упоминание о Майкле? Тогда не стоит волноваться…

— Нет, меня ничего не тревожит.

Ничто, кроме него самого. Но и это не продлится долго. Отныне она не будет думать о нем и учитывать его мнение. Она получила хороший урок. Все, что с ней произошло в последние два месяца, казалось теперь сказкой, потому что никогда не было правдой. Правду она узнала только теперь. Он оказался таким же прогнившим насквозь и никчемным, как и его мир.

Ее гнев перешел в злую решимость. Пусть и он узнает правду. Пусть увидит, какова Нелл на самом деле.

Пусть он попробует своим обаянием справиться с болезнями и нищетой. Пусть попытается быть своим и вести себя непринужденно в переулке, залитом нечистотами. В Ист‑Энде его шарм не принесет ему ровным счетом ничего.

А вслух она сказала:

— Тебе надо переодеться. Если ты едешь со мной в Бетнал‑Грин, надень что‑нибудь похуже.

На улице ярко светило солнце, но здесь, в грязном переулке, слишком узком для кареты Саймона, было совсем темно. По обеим сторонам стояли осевшие домики с потрескавшимися и осыпающимися фасадами. Окна были заткнуты тряпками и газетами. Из них доносились звуки повседневной жизни — плач младенца, грубые мужские крики, женский сиплый смех.

Саймон рассеянно отмечал про себя все эти детали, сосредоточив внимание на Нелл, которая шла рядом с ним. Когда она споткнулась, он протянул руку, чтобы поддержать ее, но она проигнорировала его жест и пошла быстрее.