– Старею, – пожаловался лорд Питер. – Волосы на висках начали седеть.

Мистер Эндикотт озабоченно закудахтал.

 – Это пустяки, – поспешил он успокоить гостя. – Многие дамы считают, что это придает достоинства. Надеюсь и верю, что не редеют на макушке.

 – Насколько мне известно, нет. Взгляните.

Мистер Эндикотт раздвинул густую солому волос и пристально вгляделся в корни.

 – И следа нет, – уверенно провозгласил он. – Редко встретишь такую здоровую кожу черепа. Тем не менее, милорд, если вы заметите малейшее поредение или выпадение волос, дайте мне знать, я почту за честь вас проконсультировать. Я все еще владею рецептом „Особого лосьона Эндикотта“, и, хотя самого себя не хвалят, я не встречал еще средства, которое бы его превзошло.

Уимзи рассмеялся и обещал позвать Эндикотта на помощь при первых признаках беды. Старый цирюльник проводил его до двери, ласково пожал ему руку и попросил заглядывать еще. Миссис Эндикотт расстроится, узнав, что с ним разминулась.

Усевшись за руль, Уимзи обдумал три варианта действий. Он мог поехать в Истборн, мог поехать в Стэмфорд, а мог вернуться в Уилверкомб. Естественно, он предпочел бы Уилверкомб. Логично было бы сразу вернуться на место преступления, если только преступление имело место. Тот факт, что Гарриет тоже там, – случайность, не более. С другой стороны, его прямой долг – как можно скорее прояснить вопрос с бритвой. В раздумьях он приехал к себе домой на Пикадилли, где застал своего камердинера Бантера за наклеиванием фотографий в большой альбом.

Он выложил Бантеру свою проблему, ожидая совета. Тот попросил дать ему время на размышления, всесторонне обдумал вопрос и затем почтительно огласил свое мнение.

 – На месте вашей светлости я, полагаю, склонялся бы к тому, чтобы поехать в Стэмфорд, милорд. По ряду причин.

 – В Стэмфорд, значит?

 – Да, милорд.

 – Что ж, наверное, вы правы, Бантер.

 – Благодарю вас, милорд. Ваша светлость желает, чтобы я вас сопровождал?

 – Нет, – сказал Уимзи. – Вы можете съездить в Истборн.

 – Очень хорошо, милорд.

 – Завтра утром. Я переночую в Лондоне. Не могли бы вы послать от моего имени телеграмму… или нет, я передумал, пошлю ее сам.

Телеграмма лорда Питера Уимзи мисс Гарриет Вэйн:

иду следу бритвы стэмфорд отказываюсь быть героем детектива который надоедает героине ущерб долгу будете моей женой питер

Телеграмма мисс Гарриет Вэйн лорду Питеру Уимзи:

доброй охоты конечно нет здесь произошло важное вэйн

Мисс Гарриет Вэйн, одетая в платье цвета кларета, кружилась по танцевальному залу „Гранд-отеля“ в объятиях мистера Антуана, светловолосого жиголо.

 – Боюсь, я плоховато танцую, – сконфуженно заметила она.

Мистер Антуан, который, к ее удивлению, оказался не евреем, не латиноамериканцем и не полукровкой с Балкан, а французом, чуть крепче обхватил ее уверенной рукой профессионала и ответил:

 – Вы танцуете очень правильно, мадемуазель. Только чуть-чуть не хватает entrain [53] . Может быть, вы ждете идеального партнера. Когда танцуют не только ноги, но и сердце, это merveille [54] . – Он посмотрел на нее выверенным приглашающим взглядом.

– И вы обязаны говорить такие вещи всем этим пожилым дамам? – улыбаясь, спросила Гарриет.

Антуан раскрыл глаза чуть шире, а затем ответил в тон:

 – Боюсь, что да. Это часть нашей работы, знаете ли.

 – Должно быть, очень утомительная.

Он ухитрился пожать плечами, ни на миг не нарушив гибкой грации движения.

 – Que voulez-vous? [55] В любой работе есть утомительные моменты, которые искупаются более приятными. Вам, мадемуазель, я мог искренне сказать то, что в другом случае сказал бы из вежливости…

 – Обо мне не беспокойтесь, – ответила Гарриет. – Я бы хотела поговорить о другом. Расспросить вас о мистере Алексисе.

 – Се pauvre Alexis! [56] Ведь это вы его нашли, мадемуазель?

 – Да. Хотелось бы узнать, каким человеком он был. И почему покончил с собой таким образом.

 – Нам всем тоже хотелось бы это понять. Несомненно, всему виной русский темперамент.