Вся разом осыпанная мелкой снежной шелухой, она перенесла свой вес на задние лапы и принялась копать всерьез. Почва почти замерзла, и у нее заболели лапы, но она продолжала быстрые движения выбрасывая из-под хвоста вихри земли и камней.

Миновал Час, и Мимолетка стала побаиваться, что неточно почувствовала место. Земля была слежавшаяся и твердая; большая часть ее стройной фигурки была уже ниже края ямы, когда роющая лапа нежданно провалилась сквозь дно дыры в пустоту.

Теплый зловонный воздух хлынул из скважины, и она в удивлении встала на дыбы. Впрочем, это было то, что она искала. Упрямо возобновила работу. Еще краткий залп рытья — и Мимолетка сумела просунуть в отверстие голову, усы. Протолкнув и передние лапы — она вдруг замерла от ужаса: на миг беспомощно повисла, качаясь над ничем. Неизвестная тьма внизу стала бездонной пропастью. Вес перетянул ее задние лапы через искрошенный край ямы. Она падала только миг — и легко приземлилась на суглинок туннеля.

Быстро оглянулась на отверстие, которое мерцало над нею цветом заката. Теперь оно казалось небольшой дыркой, хоть и было пока еще совсем недалеко. Совсем недалеко, но позади нее.

Опустив голову, расширив зеленые глаза, чтобы вобрать весь тот слабый свет, что был в этом мрачном, недружелюбном мире, Мимолетка шагнула в глубь земли.

Ковыляя по одному из необъятных сводчатых помещений, группа потрепанных котов медленно тащилась на рытье туннелей. Хвосттрубой искал Лапохвата в качающемся море потерявших надежду животных. Он заметил этого небольшого жилистого кота в задних рядах бригады и замедлял свой уже свинцовый шаг, пока Лапохват не догнал его.

— Привет, Хвосттрубой! — сказал Лапохват со слабой тенью прежней оживленности. — Ты выглядишь чуточку покрепче. Как плечо?

— Вроде получше, — откликнулся Фритти. — Но сомневаюсь, что оно когда-нибудь совсем заживет. — Он, испытывая, приподнял и встряхнул переднюю лапу.

— Вот что, — сказал Лапохват тоном заговорщика, — я передал весточку тому малому в Верхние Катакомбы. Он прислал сказать, что не видел твоих друзей, но смотрит во все глаза.

Лапохват чуть заметно улыбнулся, что означало ободрение. Они проходили под одними из громадных внутренних ворот и понизили голоса до шепота.

Стены туннеля сблизились, разговор стал гулким и вот-вот мог привлечь нежелательное внимание.

— Спасибо тебе за попытку, Лапохват, — сказал Фритти. — Как нынче утром Верхопрыг?

Делегат от Стены Сборищ уже два раза отказался подняться на работу и вследствие этого к тому же и не ел.

— Боюсь, что плохо. Лежит там и твердит, что если двинется, то потеряет свое имя хвоста.

Минуту-другую они молча шли среди истощенных котов с широко раскрытыми глазами. Неповоротливый Когтестраж шагал по периметру унылой процессии, время от времени дергаясь вперед, чтобы пригрозить или дать тычка.

— Верхопрыг скоро умрет, — сказал Хвосттрубой. В Верхнем Мире он поразился бы, скажи кто-нибудь такое столь спокойным голосом.

— У него не хватает силы жить, — согласился Лапохват. — Все, что у него есть, — это имя хвоста.

Мимолетка наблюдала мрачную жизнь Холма из каменной пещерки в стене над Большими Воротами.

Отупевшая от напряжения из-за противоречивых велений своих инстинктов, усталая и напуганная, она непреклонно искала на ощупь дорогу вниз, к сотрясающемуся центру Холма.

Когда туннель круто оборвался, упершись в стену пещеры Больших Ворот, она вдруг во всей полноте увидела неестественность, брряд. Безобразные стражи, больные и умирающие внизу узники, зловещие отсветы и пагубно жаркий воздух — все это поразило ее, как осязаемый удар, когда она оказалась над пещерой.

На миг задохнувшись, заковыляла назад от порога пещерки и дрожащей массой тяжело повалилась на потемневший пол.

Далеко за нею, ближе к поверхности, бледный подергивающийся нос одного из слепых Клыкостражей учуял нарушение: неучтенный туннель, открывавшийся в Верхний Мир, — почва была свежевзрыта.

Попытки бегства, конечно, бывали, и часто, но неизменно проваливались. Впрочем, здесь, видимо, было что-то иное. Чуткие ноздри бесшерстного существа, обнаружившего дыру, ощутили небывалое обстоятельство: кто-то прорылся не наружу, а внутрь.

Где-то глубоко в Закоте какая-то фигура вышла из одной темной дыры и вошла в другую, еще более темную. Жаркие струйки воздуха привели фигуру к тому, кого она искала.

— Масстер Кровососс! — позвала она. После паузы послышалось:

— Гнуссняк, я же давно запретил тебе эти ззанудные посещщения. Думаю, что ужж теперь-то наконец разделаюсь ее тобой.

Тревога вошедшего ощущалась даже в темноте.

— Пожжалуйста, лорд, не сделайте чего-нибудь неразумного. Я принес вам важные новоссти!