Я так увлекся, что и не заметил, как подошло время отправляться в поликлинику. Решив не одевать “глаз” сразу же, а дотерпеть до интеграции ЛБИ, я со вздохом спрятал аппарат в сейф, оставшийся еще от отца и пошел на станцию подземки.

От былого, паршивого настроения не осталось и следа. Крепло чувство, что все обязательно наладится. И коэффициент поправим и в хороший НИИ устроимся и денег раздобудем... много. Так, насвистывая какую-то незамысловатую песенку, я и добрался до пункта назначения.

Старое, серое здание выглядело в точности так же, как и все остальные нагромождения цемента в этом районе. Если бы не бронзовая табличка, подтверждающая, что именно этот экземпляр и есть поликлиника, отличить его от остальных было бы невозможно. В приёмной мне пришлось подождать еще двадцать минут после назначенного срока, прежде чем меня пригласили войти в кабинет.

Медсестра усадила меня в кресло со специальными зажимами для головы. Сзади зажужжали сервомоторы и я почувствовал, как к затылку прислонилась холодная поверхность контактного узла. Аппарат едва заметно загудел, а со стороны терминала медсестры прозвучал короткий гудок, сообщивший о получении необходимой информации о моем актуальном симбионте. Потом в моих глазах помутнело и немного закружилась голова.

Это произошло отключение капсулы, теперь она не будет производить новых бионитов. Тем временем, медсестра вколола мне в вену деактиватор, который должен будет уничтожить уже имеющиеся в организме биониты.

Сеанс внедрения новой капсулы был назначен на следующий четверг, и я мог возвращаться домой.

Эту неделю я плохо запомнил. Ходил на лекции, но освоить весь преподаваемый материал я не мог. Система обучения рассчитана на присутствие имплантата, который бы помогал держать нужную концентрацию и запоминать информацию, а без него я смог осознать не больше тридцати процентов данных. Однако, я сумел доработать план по подмене капсул в поликлинике и, когда наступил четверг, я был уже полностью готов его осуществить.

_ Отступление _

В светлом кабинете, заставленном антикварной мебелью таких же пастельных тонов дерева и замшевой драпировки, задумчиво расхаживал молодой человек в темно-синем деловом костюме. Его лоб то и дело морщился, демонстрируя стоящему у двери мужчине напряженную работу мысли. Наконец, что-то про себя решив, человек остановился и повернулся лицом к своему собеседнику.

– Хорошо. Я признаю, это был действительно наилучший вариант. Но все следы взлома университетского кабинета проверки необходимо зачистить в ближайшее время. Сколько людей уже прошли проверку?

– Семнадцать. Из них подходящими реквизитами обладают шестеро. Если что, их сразу не хватятся, и мы успеем замести все следы. Некоторым пришлось занизить коэффициент. Студенческая стипендия и так не особо велика, так что вероятность принятия ими нашего предложения значительно повысилась. Какому студенту не захочется прилично заработать, не прикладывая к этому особых усилий и времени? – усмехнулся человек.

– Замечательно. Подсунь им объявление. Надеюсь с имплантатами у них все нормально?

– Да, не новейшие, но для наших целей подходят. Однако вероятность смертельного исхода остается слишком высокой. Может, стоит предложить им бесплатное имплантирование новых моделей? Это позволит снизить ее до пятнадцати – двадцати процентов...

– Ладно. Предложить можно. Если откажутся, это их проблемы.

– Если они сдохнут, то проблемы будут нашими.

– Знаю. В этом гребаном государстве все не как у людей! Но только здесь можно найти молодого подопытного, обладающего уже устоявшимся симбиозом со ЛБИ. Как-никак, только в России симбионт вживляют сразу после рождения.

– Однако и контроль над гражданами довольно таки серьезный.

– Контроль над гражданами, обладающими подобными имплантатами в других государствах еще серьезнее! Не всякий может себе позволить такую операцию. И, да! Я знаю, что мы рискуем. Но вокруг этого проекта крутятся просто огромные деньги. Риск вполне оправдан. Ладно. Свободен.

Когда его собеседник вышел из кабинета, молодой человек устало облокотился на стол и прикрыл глаза. Сказывается напряжение последних дней. Работа в России напоминала ему партизанскую войну. Слишком уж мало было возможностей получить желаемое легальными путями. ***

На лекции я сегодня не пошел из-за чрезмерного возбуждения от предстоящей операции. Весь день перебирал в голове возможные варианты действий. Жаль, что без симбионта нельзя использовать нейроускоритель, чтобы не потерять из вида какую-нибудь деталь.

В итоге, когда все более-менее утряслось, и я немного расслабился, то вспомнил, что со вчерашнего вечера ничего не ел. Пройдя на кухню, решил порыться в холодильнике. Да... надо бы заказать продуктов, или самому сходить в магазин. В холодильнике на меня сиротливо смотрела пачка сосисок. Точнее половина пачки. И самое страшное, я даже не помню, когда же я их покупал. Видимо давно. В дверце обнаружилось яйцо, и тоже в единственном числе. Ладно, на безрыбье, как говориться... Углеводы, белки и жиры есть? Есть! Значит съедобно.