Увидев меня, Артемьев обрадовался:

– Вызови "скорую"! Через "девятку"!

Сам он, оставив телефон, осторожно приподнял голову своего коллеги. Стала видна лужица крови на столешнице, между грудью и левой рукой угрюмого следователя.

Я переступил через тетрадь, подошел к телефону, набрал "девятку". Линия была занята. Я набрал еще раз…

В коридоре послышались голоса, и в комнату вбежало сразу несколько человек.

– Что вы здесь делаете?
– строго спросил у меня один из них.

– Вызываю "скорую".

– Уже не нужно, - махнул рукой Артемьев.
– Идите, идите, мы сами разберемся.

Пожав плечами, я направился к двери.

– Что тут у вас произошло?
– спросил все тот же строгий голос у меня за спиной. Поняв, что обо мне уже все забыли, я поднял тетрадь, сунул ее в пакет с плащом и вышел из комнаты.

Внизу, на проходной, кто-то куда-то звонил, кто-то куда-то бежал. Я положил пропуск на стол и вышел. Очень спокойно вышел, словно каждый день краду вещдоки, словно у меня дома не лежат в ящике с инструментами две пачки денег в упаковках без опознавательных знаков банка.

Утром следующего дня, после контрольного звонка, пришел Артемьев. Выглядел он усталым и был далеко не таким напористым, как в прошлый раз.

– Ждали?
– задал он риторический, по его мнению, вопрос.

Я изобразил крайнюю степень удивления.

– Опять вы?! И кого же, по вашему мнению, я убил на этот раз? Предупреждаю сразу: у меня железное алиби именно на тот день и час, в которые произошло преступление!

– Не ёрничайте, - отмахнулся от меня - в буквальном смысле, рукой следователь и уже проторенным путем прошел в гостиную. И, разумеется, по-хозяйски расположился в моем любимом кресле.
– Тетрадку вы взяли?

– Что, она пропала?
– не просто огорчился, а ужаснулся я. Завещанная мне тетрадь с бесценными записями! Как вы могли допустить такое!

– Следователь, который ее читал, был не просто моим коллегой, но еще и другом. Так что мне было не до тетрадки. Вспомнил я о ней только поздно вечером. Но за это время в кабинете столько народу перебывало, начиная от начальника управления и кончая судмедэкспертом…

Именно на это я и рассчитывал. Одно дело - место преступления на пленэре или в квартире. Туда никого постороннего не пускают. Другое - явное самоубийство непосредственно в милицейском ведомстве. Тут уж ни одна машинистка не упустит возможности заглянуть в комнату, чтобы потом дома в красках описать печальную картину.

– Лучше бы вы мне ее сразу отдали, - вздохнул я.
– Вам чай или кофе? Я ведь уже не подозреваемый, так что не стесняйтесь.

– Чай, если можно. Вы уверены, что лучше?
– засомневался Артемьев.

– Ну, покойный Гордеев адресовал ее мне…

Я улетучился на кухню, быстренько сварганил - чайник недавно вскипел - две чашки "ахмада" в пакетиках.

– И вы не побоялись бы ее читать?
– спросил Артемьев, снимая с маленького подноса изящную чашку.

– А почему, собственно?
– не понял я.

– Да какая-то она несчастливая, эта тетрадь… - вздохнул Артемьев. Гордеев, написавший ее, в одиночку взял коммерческий банк и был убит. Похитивший тетрадь Шмат свихнулся и выбросился с балкона. Тимохин, следователь, заинтересовался этим фактом, начал читать тетрадь и через полчаса застрелился, перед этим швырнув тетрадь на пол. Вы ведь на полу ее нашли?

– Да. Я чуть было не наступил на нее, поднял и положил на стол.

– А потом?

– А потом меня выгнали из комнаты, и я пошел домой.

– А если хорошо поискать в вашем доме?

– Если бы у меня был дубликат тетради, я не просил бы у вас ту, что завещал мне Гордей.

Следователь посмотрел на меня исподлобья.

– Вы не побоитесь ее читать?

– Вначале вы ее найдите и верните законному владельцу.

Артемьев поморщился. Так морщится во время спектакля завзятый театрал, когда актеры явно переигрывают.

– Допустим, я ее найду и верну вам. Вы не побоитесь ее читать, уже зная о последствиях?

– Не знаю, - честно сказал я.
– Хотелось бы, конечно, узнать, для чего предназначены все эти биокомпьютеры - то есть мы с вами. Но… стрёмно как-то.

– У меня к вам просьба, - тихо, совсем другим тоном сказал Артемьев.
– Если каким-либо образом тетрадь все же попадет к вам в руки не читайте ее, пожалуйста! Мне не нужен в районе еще один труп.

– А что с ней еще можно делать? Под сковороду подкладывать?

– Нужно показать ее психологам. Думаю, текст, записанный в тетради, оказывает на читающего гипнотическое воздействие. Сугубо отрицательное, между прочим. Вы представляете, что произойдет, если такой текст будет размножен или помещен, допустим, на один из сайтов Интернета?