– Ты говорил – падать и не двигаться.

– Именно.

– А про уязвимые места этого монстра… – девушка осеклась, увидев лицо развернувшегося к ней следопыта: белое как бумага, без единой кровинки… с глазами, которые сложно было поименовать иначе как бешеные.

– Если мы переживем ближайшие пять минут, – прошипел Сергей. – Я … уложу тебя мордой в болото, ***… и … в зад.

«И это будет называться: легко отделалась, – мысленно добавил он, – потому что на самом деле мне хочется просто разорвать тебя в клочья. Куда более мелкие, чем оставляет козлоящер».

Так, спокойно… спокойствие. Вдохнуть, сосчитать до пяти, выдохнуть…

Он посмотрел на болото. Тварь стояла все там же, наклонившись к поверхности болота, и пыталась что-то то ли разглядеть, то ли вынюхать. Вот приподняла морду, огляделась по сторонам… снова наклонилась.

– У козлоящера нет уязвимых мест, – тихо сказал Шемяка. – На голове и спине у него панцирь. Вроде черепашьего, но не сплошной, а сегментный… и потому позволяет твари двигаться куда более свободно. Примерно такой же панцирь и на брюхе, только малость поуже, чем на спине. Где панциря нет – кожа, очень толстая и прочная.

– Неуязвимых зверей не бывает, – влез в разговор Энрико.

– Верно. Уязвимое место козлоящера – глаза. Возьмешься с трех сотен метров погасить его гляделки?

Козлоящер выпрямился. «Ежкин кот, – почти с восхищением подумал Шемяка, – до чего ж здоровая тварь – метра три роста, при том, что на полусогнутых. А вот чего Лешка гнал, что урод, когда стоит, на человека похож, только с рогами? Ни фига он не похож, в коленях два сустава и хвост… да и форма башки не соответствует, даже без учета рогов… всех трех пар. Ну, чего ты по сторонам глазеешь, а, чудо-юдо? Шел бы себе…»

– А кроме глаз?

– Кроме глаз по нему нужно из пушки лупить, – сказал Айсман. – Как минимум бээмпэшной. А так… видел я однажды, как мужик по твари почти полную ленту из «ПКМа» высадил… прежде чем козлоящер добежал и его на лоскутки перевел.

– Видел – и остался жив?

– Угу. Потому что мы гранатомет зарядить успели. И попали… первым выстрелом.

Еще не закончив говорить, Сергей вдруг ощутил, как сжимается, будто проваливаясь куда-то вглубь, сердце… и с пронзительно-тоскливой ясностью понял, что драки уже не избежать, хотя тварь все еще стояла на том же месте.

Просто переменился ветер.

Он, уже не таясь, отложил в сторону Сашку и поднялся с земли.

– Ты что?! – визг девушки резанул по ушам. – Свихнулся?!

Монстр уже мчался к ним – короткими, неуклюжими с виду скачками, вырывая из воды целое облако брызг каждым ударом чудовищных когтей. Зрелище, способное вогнать в могилу само по себе, – видеть, что оскаленная пасть с каждой секундой все ближе, и понимать – остановить ее нечем, нечем…

…почти нечем.

Справа от Шемяки застучал автомат Энрико. Едва различимые при свете дня короткие белые нити – трассера? кой черт? – неслись над водой, утыкались в тушу… и гасли без всяких видимых последствий. Еще секундой позже начала стрелять и Анна.

До конца оправдать свое прозвище и бросить гранату точно в нужный момент Айсман все же не сумел – глухой хлопок разрыва взметнул грязевый фонтан не под ногами козлоящера, а метрах в двух перед ним. Паршиво – был шанс подсечь осколками сухожилия на лапах, а так разве что оцарапает… но чудеса иногда все же случаются – ящер, ожесточенно тряся башкой, застыл на месте, и Шемяка тут же швырнул вторую «рэгэдэшку». На этот раз – точно.

Взрывом тварь опрокинуло на бок. Козлоящер, отчаянно молотя по грязи лапами, запрокинул голову, – надрывный, полный тоски и ярости вой пронесся над топью, – и в этот миг Сергей, с трудом поймав на прицел мельтешащую среди бурых гейзеров тушу, выстрелил. Метил он в боковую, неприкрытую костяной пластиной часть шеи ящера. Сноп огня… отдача ракетницы едва не вывернула следопыту запястье, но это была невероятная мелочь в сравнении с тем, что начавший вставать козлоящер вновь повалился назад, а значит, самодельный «патрон последнего шанса» из спаянных гвоздей свою задачу исполнил.

– Сука! Сука! Сука!

Монстр был чудовищно живуч – как бы глупо это ни звучало, но по-другому не скажешь. С перебитым горлом, изодранный осколками двух гранат, расстреливаемый в упор из трех стволов, он, опершись на правую «руку», все же попытался подняться еще раз. Энрико, встав на колено и тщательно прицелившись, длинной очередью разнес локтевой сустав, и козлоящер ткнулся мордой в грязь. Грязь, которую хлеставшая из дыры на горле кровавая струя уже окрасила черным…

– У-у-у, мля…

Несколько секунд Шемяка мотал головой, пытаясь понять, откуда раздается странный лязгающий звук. Обернулся вправо, увидел, что оскалившийся самую малость похуже козлоящера Энрико пытается – не глядя – загнать в автомат новый рожок… держа его вверх тормашками.

– Н-ну и з-зверюга-а-а…

Потеки грязи на лице девушки сейчас выглядели очень эффектно – на белом, словно мука, фоне. Стрелять в подыхающего ящера она, к счастью, не пыталась – просто стояла, опустив оружие.

– О-о-н.