– Ты меня не любишь.
– Выдыхает он и слеза начинает путь по его раскрасневшейся после устроенной побудки щечке.

– Не люблю.
– Отворачиваюсь и мурлыча под нос «Ах Арлекино, Арлекино», иду в ванну не обращая внимания на начинающего плакать мальчика.

Мы познакомились полгода назад в сауне фитнес-клуба, было три часа ночи, клуб пустой, только он и я. Разговорились о полуночниках, поплевались в Тима Бёртона, не к месту помянули Селенджера и как-то само-собой закончили у него в постели. Так и встречаемся два раза в месяц, по четвергам, когда пересекаемся ночью в фитнес-клубе. Он живет рядом, это удобно: традиционное позднее совещание каждый второй четверг месяца, потом сауна в фитнес-клубе, секс до изнеможения, подъем в восемь и к девяти отбывать пятницу на работе. Удобно. Только санузел у него в квартире отвратительный: старая ванна, вечно капающий кран и кошмарный советский бежевый кафель на стенах. С потеками. Словно кто-то умудрился нагадить на стены да так и засохло. Но удобно. Фитнес-клуб в двух шагах и до работы пешком можно дойти.

Когда я вышел из душа небрежно вытершись не совсем свежим полотенцем - почему-то у него других не бывает, Витя уже успокоился и понуро сидел на краю кровати обхватив прижатые к груди коленки. Такой смешной, на совенка похож: красные заплаканные глазки на выкате и упорно сжатые губы, видимо чтоб не тряслись - еще не совсем успокоился.

– Кашки или омлет?
– Поинтересовался я демонстративно игнорируя его состояние.

– За что ты меня так?!
– Выпалил он не разжимая зубов. Интересно, как у него так получилось? Громко, не разжимая зубов и почти не шевеля губами. Даже слюни во все стороны не полетели. Вообще у него многое удивительно получается, например минет, руками не трогает, головой не двигает, а ощущения непередаваемые.
– За что?
– Теперь уже просто повторил он не понимая моего молчания. Глупенький мальчик. Да, минет - это хорошо. Я подошел к нему роняя с бедер полотенце.

– Поласкай меня.

– Тебе правда этого хочется?
– Он поднял на меня заплаканные глаза.

– Я тебе когда-нибудь врал?
– Виктор покачал головой, порывисто обнял меня за талию и прижался щекой к лобку.

– Ты злой, мерзкий, отвратительный тип.
– Прошептал он и в тот же момент я ощутил его губы вокруг моей набухающей головки.

– И старый.
– Выдохнул я, закрыл глаза и с силой прижал его голову к себе заставляя принять все мое естество. Он уперся мне в бедра, попытался отодвинуться, но я удержал лишь чуть ослабив хватку и держал, держал, держал пока его заводной язычок, быстро, очень быстро, удивительно быстро, не заставил меня стонать стиснув зубы и фонтаном, вулканом, огромным гейзером, выталкивать из себя страсть и наслаждение. А я все держал, держал, держал исторгая семя глубоко в него, не оставляя шанса потерять хоть каплю, чувствуя как он судорожно, боясь захлебнуться, глотает, глотает, глотает. Какой же он еще глупый и наивный мальчишка.

– Кашу, овсяную, - выдохнул я освобождая его рот от своего присутствия, похлопал поперхнувшегося и пытающегося отдышаться Витю по спине и начал одеваться.
– Двигай в душ.

Кухня в его квартире не чета ванной комнате: просторная, с приличной, хоть и не новой мебелью, бытовая техника нормальная - одно удовольствие стряпать. Овсяная каша из пакетиков - гадость, но другой нет. Сок, тоже не свежевыжатый, из пакета, апельсинов нет, а с яблоками и морковкой возиться лениво. Зато кофе добротный, в зернах и кофе-машина у него хорошая. Тостов нет по причине отсутствия хлеба - будет сыр с колбасой в прикуску.

Когда я уже заканчивал сервировать завтрак зашел Витя. В махровом халате - замерз?
– вряд ли, с еще сильнее покрасневшими глазами - опять плакал, но губы упорно сжаты - сейчас что-то скажет. Так и есть.

– Я тебя люблю.
– Кто бы сомневался. Ухмыляюсь.

– И?

– Как ты не понимаешь! Я тебя люблю! Мне плохо! Я хочу быть с тобой! Хочу быть с тобой всегда, а не по четвергам! Я хочу ходить с тобой в кино, хочу познакомить тебя с друзьями, хочу....
– Ну вот, опять. Последнее время каждая встреча заканчивается подобной сценой. Накал страстей по нарастающей. Видимо пришел конец удобным четвергам.

– А мое мнение и мое «хочу» для тебя не важно?

– Неужели я хочу так много?! Ты не разговариваешь со мной! Мы вместе уже полгода, а ты до сих пор не поинтересовался даже тем, учусь я или работаю!

– А это так важно?

– Важно! Мы с тобой разговариваем о чем угодно, но только не о нас! Политика - пожалуйста! Погода - легко! Кино - само собой! Но ты не интересуешься мной, моей жизнью и не отвечаешь когда я спрашиваю о твоей!

– Тебе это так интересно?

– ДА!!!

– А мне нет.

– Я для тебя только игрушка! Забавная штучка для секса!

– Минуточку. Минуточку. Тихо. Сядь.
– Перебиваю его истерику. Виктор послушно плюхается на стул.
– Во-первых не кричи и не перебивай меня.

– Я не перебивал.
– Обреченно буркает он и я с удовольствием слышу в его голосе нотки оправдания.

– Я тебе уже говорил, - начинаю не обращая внимания на его слова, - ты мне нравишься, мне с тобой хорошо, не более того, так что оставь вымогательство и либо получай удовольствие, либо мы больше не увидимся.

– Но я не голубой и никогда им не был! У меня девушка была! Но ты! Ты!

– Ну вот, - обреченно вздыхаю, - пидором обозвали.
– Сделав обиженный вид отворачиваюсь, но внутри покатываюсь со смеха.

– Нет! Я не говорил что ты пидор!
– Выкрикивает он, потом тихо добавляет: - Ты мразь.
– И снова начинает плакать по-детски всхлипывая, закрыв лицо ладошками и наклонившись к самым коленям. Пропало такое удобное место четверговой дислокации. Да и секс с ним был очень даже ничего. Вполне себе зачетный expiriens.