– Вот. Как-то так.
– Комментирует она свои действия и довольно улыбается.

– Очень интересно...
– Сам не замечаю что произношу это вслух, отбрасываю неиспользованную свечу и сажусь в кресло напротив.

– Я тебя озадачила?
– Спрашивает она, а я смотрю на её довольную мордочку и удивляюсь: как можно быть такой наивной? Неужели она действительно думает, что может меня переиграть?

– Нет.
– Отвечаю спустя минуту внимательного и неприкрытого рассматривания.
– Нет, но мне кое-чего не хватает.

– Чего?
– немедленно интересуется юная обольстительница.

– Сейчас узнаешь.
– Отвечаю напустив в голос загадочности и беру спрятанный на нижней полке столика большой пульт от домашней аудио системы, быстро пробегаюсь по меню выбирая территорией звука только оранжерею и закапываюсь в список загруженной на домашний сервер музыки.

– Что ты делаешь?
– Спрашивает она не понимая моих манипуляций.

– Сейчас узнаешь...
– Отвечаю сильно растягивая слова, - еще минуточку.
– Мм-дя, с музыкой у Петровича беда: Лепс и The Beetles, Шафутинский и Metallica (откуда?), Ваенга и ABBA - жуткая мешанина без каких-либо признаков системы. Еле-еле нахожу папку «Классика» написанную с одной «с» и, о чудо!, «Дева Озера» Россини! Вот это удача! Довольно потираю руки.
– Закрой глаза.

– Зачем?

– Кристиночка, девочка моя волшебная, не спрашивай пожалуйста, просто закрой глазки, тебе понравится.
– Настойчиво снова прошу я улыбаясь самым загадочным образом.

– Ладно.
– Соглашается с плохо скрываемым интересом.

– Луна богата силою внушенья, - начинаю я включая музыку и увеличивая звук до чуть слышимого.

Вокруг нее всегда витает тайна.

Она нам вторит: «Жизнь есть отраженье,

Но этот призрак дышит не случайно».

Своим лучом, лучом бледно-зеленым,

Она ласкает, странно так волнуя,

И душу побуждает к долгим стонам

Влияньем рокового поцелуя.

Своим ущербом, смертью двухнедельной,

И новым полновластным воссияньем,

Она твердит о грусти не бесцельной,

О том, что свет нас ждет за умираньем.

Но нас маня надеждой незабвенной,

Сама она уснула в бледной дали,

Красавица тоски беспеременной,

Верховная владычица печали...
– Я замолкаю. Кристина по прежнему сидит закрыв глаза. Любуюсь ею. Мне не один раз говорили, что у меня чертовски подходящий для чтения стихов голос - приятно в очередной раз в этом убедится.

– Что это было?
– Наконец подает голос девушка, открывает глаза и с удивлением смотрит на меня

– Бальмонт.
– Отвечаю просто, словно ничего особенного не произошло и поднимаю бокал приглашая её выпить.

– Это было так красиво, спасибо.
– Она тоже берет бокал.

– Спасибо?
– Я богато отхлебываю виски.
– За что?

– Это было так красиво.

– Нет, девочка моя, это тебе спасибо, - она бросает на меня удивленный взгляд, - да-да-да, тебе спасибо. Я смотрел на тебя и все внутри пело, ты прекрасна, а включил музыку и читал Бальмонта я для себя, усилить ощущение от созерцания твоего юного, прекрасно тела освещенного серебряным светом луны и неверными огоньками свечей. Закрытые глаза и мечтательная полуулыбка, ты даже не представляешь как приятно просто любоваться тобой, мечтать о тебе лаская взгляд о небрежную прическу из который игриво вывалился локон и так озорно лежит на твоей бархатной, украшенной шаловливой ямочкой щечке. Твоими...

– Хватит.
– Выдыхает она и трясет головой.
– Ты умеешь обольщать девушек.

– Глупенькая, - улыбаюсь в ответ и залпом допиваю виски, - мне незачем тебя обольщать, мне действительно очень приятно находиться рядом и я лишь поделился с тобой.

– Пусть так.
– Кивает она, тоже залпом допивает и кривясь тянется закусить. Я смотрю на неё и думаю, как можно быть такой глупой? Они, молодежь, что, совсем книг не читают? Была бы умнее уже сообразила бы, что я с ней отыгриваю дешевый трюк: «Я тебя не хочу». Как говорил незабвенный поручик Ржевский в каком-то анекдоте: проще самому пять минут поломаться, чем полночи уговаривать. Конечно я мог бы её и так взять, без этих гримас и ужимок, но во-первых это не интересно, а во-вторых тогда она считала бы себя победительницей - не хочу. Хочу наоборот. Хочу влюбить эту наивную девочку в себя, заставить её взять меня, безудержно, неутолимо, жадно. Взять, чтоб потом еще более страстно отдаться, позволить делать с собой все, еще раз все и еще больше.

– Пусть так.
– Снова говорит она заканчивая жевать и тянется к бутылке.
– Все равно это было очень красиво и спасибо.
– Она наливает и подает мне бокал.

– Ты пытаешься меня споить?
– Шутливо спрашиваю и улыбаюсь.

– Нет.
– Серьезно отвечает она пожимая плечами.

– Жаль.
– Не менее серьезно вздыхаю я.

– Почему?
– Удивленно вскинутая бровь.

– Почему?
– Переспрашиваю и делаю хороший глоток виски, Кристина повторяет мой жест.
– Лучше скажи мне почему мужчина должен добиваться женщину а не наоборот?

– Хотя бы потому, что он мужчина.
– Рассудительно отвечает она и тянется к тарелке с сыром.

– Пыльный стереотип из времен махрового патриархата.
– Лениво отмахиваюсь от её банальности и тоже тянусь к еде.

– А почему?
– Спрашивает она втягиваясь в неизвестную ей игру. Мою игру.

– Почему?
– Сильно вытягивая гласные и раскачивая рукой с бокалом виски произношу я и поправляю свалившуюся с коленки полу халата.
– Возможно из-за того, что женщина мужскими ухаживаниями заменяет отсутствия желания.