– Понятно, - я киваю с видом прилежного ученика, - только изменение объема, это как?

– Как-как. Надувается он внутри. Вот смотри.
– Лариса жмет на кнопку, начинает крутить колесико и комментирует.
– Сейчас прибор не трясется, только надувается, надувается, надувается...

– Больно!
– Прерывает её крик схватившейся за промежность Таньки.

– Ой!
– Невинно удивляется Лариса.
– А что это у нас писечька такая маленькая?
– Тем не менее обратный ход дает.
– Ты же вроде рожала, милочка.

– Д-да.
– Заикаясь отвечает она все еще прижимая руки к лобку.

– Злая тетка тебе больно сделала?
– Участливо интересуется Лариса.
– Иди ко мне, пожалею маленькую девочку.
– Она притягивает к себе девушку, насильно сажает на колени и опустив её голову себе на грудь начинает гладить приговаривая глупое «чи-чи-чи» от которого мне немедленно вспоминается Марина.
– Ну его, - между тем продолжает успокаивать девчушку Лариса, - злого дядьку, хватает все подряд, тычет куда не знает, пойдем лучше со мной, я тебя в баньке попарю.
– Она встает нежно опуская Татьяну на пол и приобняв её выходит.

– Вот это я не понял.
– Сам себе вслух сообщаю я.
– Все ушли, меня не звали. Ну да ладно.

Предварительно наголо раздевшись пристраиваюсь с бокалом вина напротив камина, меняю поднадоевшего Вагнера на Генделя и, протестуя творящейся несправедливости включаю «Вода» из «Музыки стихий». Не громко, исключительно для демонстрации свой обиженности, но чтоб не мешала слушать происходящее за дверью ведущей в баннобассейную часть. А происходит там что-то совсем непонятное - тишина. Ни смеха, ни стонов, ни команд, ни плача. Даже разговоров не слышно - полная, абсолютная тишина. Даже плеска воды нет. Объяснение у этого феномена только одно - в сауне сидят.

Естественно все не просто так - очередной момент тонкой обработки в которой мне с Ларисой не тягаться. Одно время даже думал, что и я, такой как есть, такое же творение её рук и интеллекта. Потом отбросил эту мысль. Во-первых не хомячок, а во-вторых по времени не сходится. Все таки я сделал себя сам и приблизился к её уровню своими силами. Разумеется, учиться у нее не перестаю ни на секунду, она - гуру, мастер, но до права быть учеником, да и вообще понимать, что она делает, дорос сам. И успехи, кстати, имею. Взять ту же Криветку - моя заслуга, целиком и полностью.

– Кстати, что-то долго они в саунке пребывают, - вслух говорю я не опасаясь быть услышанным, - уж извините, дамы, но ебаться хочется. Прошу пардону, две недели воздержания не способствуют витиеватости.

Решительно встаю, но не ломлюсь как взбесившийся бегемот, и даже не стучусь к ним подобно обделенному юноше на студенческой вечеринке - встаю и стараясь не произвести ни звука иду в «релаксационный комплекс» где так же, без единого всплеска и не выпуская могущий цокнуть по кафельному полу бокал, погружаюсь в бассейн поближе к двери сауны. Кстати слышно.

– Они бегают от воспоминаний, тех первых встреч, - это голос Ларисы, - первых взглядов, поцелуев. Он тебе нравится, и даже очень, ты мечтаешь о нем, представляешь его в своей постели, как он обнимает тебя, прижимается, и во сне кладет ногу тебе на коленки пробуждая и создавая неудобство. Но ты не отталкиваешь, наоборот, обнимаешь лежащую на груди руку и гладишь её вслушиваясь в его спокойное дыхание.

«Бы, да Ларка-то у нас - поэтесса» - Думаю я продолжая вслушиваться в её гипнотизирующий голос.

– И ты продумываешь каждый свой шаг, действие, чтобы не ошибиться, сразить его наповал. Ты хочешь заставить его сходить с ума, мечтать о тебе, хотеть.

Лариса замолкает видимо перебитая Танькой, а та говорит очень тихо и мне совсем ничего не слышно.

– Это тебе только кажется, девочка, лишь твои догадки.
– Снова прекрасно слышимый голос Лариса. И дышит она как-то странно, массаж ей что ли делает?
– Вы переглядываетесь, слегка улыбаясь друг другу, глаза горят, в них задорно резвятся маленькие искорки.

Снова тишина, потом смех Ларисы к которому присоединяется какое-то непонятное хихиканье. Это Танька что ли так смеётся?

– Ты выглядишь потрясающе, - снова голос Ларисы, причем чуть более громкий чем раньше, - всё это только для него, но и для себя! Ты тащишься сама от себя и тебе нравится нравиться.

– Но нужен только он.
– Ну вот, и Танькин голос расслышал. Интересно, о чем они так интересно рассуждают. Эх, надо было не растележиваться перед камином, а сразу сюда топать. Да и дальнейшее не слышно, а говорит Танька о чем-то долго. Я уже даже подмерзать начинаю.