– Любила, - протянул я, - ну это же совсем другое дело! Подумаешь, какая беда, выскочить замуж за идиота который к своим годам не заработал ничего кроме проблем и унаследованной от родителей квартиры в бараке. Наплевать на родителей, которые тоже тебя любили и умоляли этого не делать, «доченька не надо», прошамкал я, - «нас не станет, как же ты». И что ты получила?! Эгоистка! Ты - люблю, а остальные - неебёт! Не стыдно теперь перед больной матерью, которую ты не можешь поддерживать? Не стыдно перед умершим отцом который загнулся на дачном участке чтоб у тебя с твоим некудышным любимым хоть по выходным картошечка была, не стыдно?!

– Хватит!
– Заорала Танька зажимая уши руками.

– Я тебе, блядь, дам хватит!
– Взревел я и влепил раскидавшую её руки пощечину, из носа потекла кровь.
– А он тебя любил? Это эгоист поставивший свой никуда не ведущий принцип выше беременный жены, Дон Кихот хренов! Любил? А ведь знал, чем это закончится, знал, и все равно пер до конца, словно желая таким образом избавиться и от тебя и от своей опостылевшей беспросветной жизни неудачника - трус и слабак! И ты, ты от него этой заразы нахваталась - принцип мля! Оставлю ребенка! Это же его ребенок! Хоть и урод но его! Вот пусть теперь орет без лекарств которые я не могу купить, зато у меня совесть спокойна! Дура!

– Нет!
– Заорала она и схлопотала еще одну пощечину.

– Трижды дура!
– Проорал я в самое лицо ревущей и уже ничего не соображающей девчонке.
– Когда тебе, оставшейся одной, надо было думать о больной матери и ребенка, хвататься за любую соломинку, любого проявляющего к тебе интерес кавалера, ты, дура, крутила хвостом и строила из себя несчастную вдову и недотрогу! Как же!, тебе нравилось считать что у тебя за спиной шушукаются - ах какая сильная, ах какая несгибаемая и свободная. Нет, милочка, у тебя за спиной все шептали - дура, и крутили пальцем у виска. Ты, ты и еще раз - ты, только ты виновата в том, что оказалась в этой жопе и сейчас, когда у тебя появился реальный шанс из нее вылезти, ты снова крутишь хвостом и думаешь только о себе!

– Но мне противно! Я не могу!
– Снова закричала она и вжавшись в кресло закрылась руками. Я выпрямился, отошел от нее и сев за стол налил вина.

– Не можешь? И не надо.
– Спокойно сказал я прихлебывая вино. Она опустила руки и недоверчиво посмотрела.
– До этого жизнь шлепала тебя полотенчиком, такой намек, что пора посмотреть вокруг и начать жить в реальном мире. Хочешь оставаться эгоисткой - оставайся, надеюсь тебе никогда не прийдется желать чтоб кто-нибудь отхлестал тебя ремнем.

Танька всхлипывала по прежнему вжавшись в кресло и вздрагивая каждый раз когда я подносил ко рту бокал. Полюбовавшись её страхом минуты три я встал, она немедленно закрылась руками, налил полный стакан водки, поставил перед ней и вышел.

– Ну как?
– Приветствовала меня Лариса. Я посмотрел на неё, уверенно развалившуюся в воде и нахально демонстрирующую свои прелести. Потом на стоявшую у бортика бассейна бутылку, и тяжко вздохнув сел на бортик свесив ноги в воду.

– Чего воду такую теплую сделала?
– Лениво поинтересовался у неё. Вода в бассейне была вовсе не освежающая, почти горячая, что удивительно, Лариса всегда предпочитала прохладную.

– Да что-то захотелось полежать в тепленькой. Так что ты там орал?

– Воспитывал.

– Это понятно.
– Не удовлетворилась односложным ответом она.
– А орал зачем.

– Не знаю.
– В я пожал плечами, махом допил вино и потянулся за бутылкой.
– Разозлила она меня.

– Сильно устал.
– Кивнула Лариса.
– Но орал правильно, во-первых, и в том, что она сильнее чем кажется прав - во-вторых.

– Она тебе понравилась?
– Изобразив удивление посмотрел на неё.

– Да, - не стала скрывать Лариса, - понравилась. И знаешь что, я пожалуй оставлю её себе.

– В смысле?
– Опешил я.

– В прямом. Милое дитя, образование хорошее, но голова пустая и вложить нужное труда не составит. Считай, что ты создал моду на новых домашних питомцев.
– Усмехнулась она.

– Я?!

– Ну а кто?
– Засмеялась Лариса.
– Петрович мне рассказывал и заразил твоей Мариной, я тоже такую захотела, а тут ты мне такую замечательную кандидатку приволок.

– А как же её прицеп?
– Сьехидничал я.

– Это меня как раз меньше всего заботит.
– Отмахнулась она.
– Ребенку отправим на излечение.

– Это не лечится.
– Перебил я.

– Догадываюсь.
– Кивнула Лариса.
– Вот только она об этом не знает, а там всякое может случиться. Нечего живое существо мучать. Тем более овощ.
– Добавила она чуть помолчав.

– А мама?
– Сам не знаю зачем уточнил я.

– А старушка пусть живет, - нейтрально пожала плечами Лариса и показав глазами на дверь резко сменила тон, - в Москве ей делать нечего, в хоспис она тоже вряд ли захочет, найму ей сиделку. Не думаю что в Воронеже их расценки будут для меня разорительны.